Другая сказка. Зоя Зайцева
подругу? Что она плохого сделала? Всего лишь спела, а реакция со стороны близкой оказалась совсем не той, какой ждала Гита. Точнее, она совсем ничего не ждала, ведь на все успехи Гиты Дея реагировала ухмылкой, усмешкой, а иногда и вовсе не обращала внимания. Иногда Гита чувствовала себя невидимкой, потому что никто не хотел замечать хороших сторон неказистой девушки. Никто не видел, как она красиво может вырезать фигурки из дерева, никто не слышал ее пения вечерами дома под окном, где она часто проводит время одна, пока все девушки на реке. Никто не хотел замечать ее рвения к знаниям, к стремлению познать что-то новое. В такие моменты быть невидимкой отлично подходило ей, но Гита часто ощущала, как все обращают внимание на ее внешность, особенно днем, когда она ходит за водой на центральный колодец. Взрослые забывали говорить своим малолетним детям, что показывать пальцем и кричать на всю улицу: «Маменька, папенька, гляньте, какая страшная тетя!» нехорошо. Гите хотелось уйти под землю от того, как все жители деревни вмиг поворачивались и смотрели на нее, словно никогда не видели ее родинок и горба. Они стояли и шептались, но шепот их был громче крика для бедняжки, которая со слезами на глазах набирала воду в ведра. Именно в такие моменты Гита мечтала стать невидимой для всех этих людей с красивой внешностью, но уродливой душой.
– У тебя матушка дома? – вырвав из раздумий заплаканную девушку, спросила Мира вполголоса.
– Должна быть, – прохрипела Гита. – Хорошо, что ты увела меня, только теперь не отмоешься от грязи, что будет лить Дея каждый день.
Мира отмахнулась, нахмурив брови. Уж чего ей не было страшиться, так это насмешек со стороны напыщенной девушки.
– Не думай обо мне. Подумай о том, нужно ли тебе присутствие Деи в твоей жизни? Не тянет ли она тебя в пропасть? Взгляни, она же тебя нисколько не уважает.
– Тебе не понять. Я не могу просто так взять и отказаться от дружбы с Деей и Анной, потому что, кроме них, у меня никого нет. А ненужной я быть не хочу, потому что и так испытываю это ужасное чувство одиночества.
Мира вздохнула, понимая, как глубоко проникли корни слова Деи.
– У тебя есть ты, помни об этом всегда. Ведь мне много чего говорили, я тоже не такая, как все они. Дея старалась внушить мне, что мои волосы ужасны, что мое тело несуразное, нескладное, что лицо мое в рыжих веснушках, но чем больше она это говорила, тем больше я смотрела в зеркало и видела обратное. Хоть первое время и было тяжело, потому что я верила в ее слова, потому что похожих на меня и правда не было. Мы с тобой сходны в этом, ты так не считаешь?
Гита от чего-то засмеялась, обратив взгляд на небо. Она смеялась звонко, но после ее смех перешел в слезы и надрывистые рыдания. Она будто сломалась, когда согнулась пополам, обхватив себя за колени.
– Неужели ты думаешь, Мира, что я сейчас приду домой, встану перед зеркалом, разденусь догола и буду восхищаться своим телом? Подойду ближе и буду рассматривать свои родинки, восхищаясь и благодаря Богов о том, что они одарили