Другая сказка. Зоя Зайцева
охнула и поклонилась старушке, рассыпаясь в благодарностях.
– А если пошатнется гость, матушка?
Старушка грозно взглянула в сторону женщины и тихо произнесла:
– Значит, не человек это уже, а лишь оболочка. Значит, поймало его зло за пятки и сняло кожу, да на себя натянуло, чтобы по домам других людей ходить и за собой вести тьму, что с легкостью прорастет в стены и половицы любого дома.
Марья прижала руки к груди. Унимая сердце, которое намеревалось выпрыгнуть.
– И как же спастись от гостя такого, раз он уже почти вошел, но пошатнулся?
Матушка Домна завела женщину в дом, шепча все тише:
– Толкнуть надо посильнее, чтобы кувырком катился по ступенькам, а после дверь закрыть и не открывать на стук и зов всю ночь. Зло может обернуться даже кем-то близким, сыграть с тобой злую шутку, обмануть тебя, а потом и погубить. Мы живем в страшное время, Марья. С каждым годом Мира становится все уязвимее и доступной для зла. Береги свою дочь.
Марья не сдержала слез, которые переросли в рыданья, отчего дочь ее проснулась.
– Матушка, – позвала она, – так пить хочется…
Женщина тут же успокоилась и бросилась к кровати, где лежала ее дочь. Дрожащими от волнения руками она поднесла к бледным и потрескавшимся губам девочки ковш с прохладной водой и помогла сделать глоток.
– Вот так, – шептала она, – не спеши, моя голубка, не спеши.
Мирослава жадно глотала воду, словно не пила несколько дней, пребывая на испепеляющем солнце. Когда вода закончилась, Мира упала на влажную подушку, тяжело хватая воздух ртом.
– Домна, что с ней? – дрожащим голосом спросила Марья, – Взгляни, у нее вены вздулись и потемнели.
Старушка подошла к кровати и взяла за руку девочку, поворачивая кисть ладошкой вверх. На запястье вырисовывался символ луны и солнца, переплетающихся между собой. Очертания символа на мгновение озарились светом, после чего впитались в кожу и исчезли.
Домна покачнулась, взявшись за голову.
– Что это было? – прокричала мать, подхватив старушку под руку, – Что это было, Домна?
– Настал возраст у твоего ребенка, когда ее дар пробудился. Я ничего не знаю о подобном обращении, но будем ждать. Не теряй самообладания, не кричи, даже если увидишь что-то необъяснимое, устрашающее. Это дитя создано для борьбы со злом, ее тело сейчас обретает неземную, неведомую для нас силу.
Мать снова зарыдала, уткнувшись в плечо матушке Домне.
– Я не была готова к этому! Я не готова смотреть на страданья своей дочери… Боги, избавьте меня от этой ноши, я не просила ее, не просила этого!
Марья умолкла после отрезвляющей пощечины, которую подарила ей старушка.
– Думай, о чем просишь высшие силы, Марья! Я знала, что ты слабая, но не думала, что настолько. Бедное дитя, неужели ей придется самой справляться со всеми тягостями, не рассчитывая на твою поддержку?
Марья не ответила,