Всевышнее вторжение. Филип К. Дик

      Они сидели за столом и молчали. Райбис даже не пыталась скрыть свое бешенство и практически не участвовала в разговоре.

      – А что беспокоит тебя больше всего? – обратился к ней Элиас Тейт. – Тот факт, что Ях был изгнан с Земли, что враг нанес ему поражение, или то, что тебе нужно будет вернуться на Землю, пронося его внутри себя?

      – Меня беспокоит необходимость оставить эту станцию, – рассмеялась Райбис.

      – Тебе оказана высокая честь, – наставительно промолвил Элиас.

      – Честь, от которой меня выворачивает наизнанку, – горько заметила Райбис. Ее рука, подносившая чашку к губам, мелко подрагивала.

      – Но ты понимаешь, кто кроется в твоем чреве? – не отступал Элиас.

      – Да что же я, совсем дура?

      – Ты не очень-то впечатлилась, – заметил Элиас.

      – У меня были собственные планы на свою жизнь.

      – Мне кажется, вы как-то узко к этому подходите, – сказал Херб Ашер. Элиас и Райбис вздрогнули и вскинули на него глаза как на постороннего, без спросу вмешавшегося в важную беседу. – Но, может, я не все тут понимаю, – закончил он упавшим голосом.

      – Ничего. – Райбис похлопала Ашера по руке. – Я и сама тут мало что понимаю. Почему именно я? Я задала этот вопрос, когда свалилась со склерозом. Почему я? Почему ты? Ведь тебе тоже придется оставить свой купол, а заодно с ним и записи Линды Фокс. И возможность круглыми сутками валяться в койке, не делая ровно ничего, поставив аппаратуру на автоматику. Боже милосердный. В книге Иова все это ясно описано – кого Господь больше любит, над тем Он и больше измывается.

      – Мы отправимся втроем на Землю, – сказал Элиас, – и там ты дашь рождение сыну, Эммануилу. Ях спланировал это еще до начала времен, до падения Масады и до разрушения Храма. Он предвидел свое поражение и сделал все, чтобы выправить ситуацию. Бога можно победить, но лишь на время. Божье лекарство всегда сильнее недуга.

      – Felix culpa, – сказала Райбис.

      – Да, – согласился Элиас. – Это значит «счастливая оплошность», в смысле падения, первородного греха, – объяснил он Ашеру. – Не будь падения, не было бы, надо думать, и Воплощения, не родился бы Христос.

      – Католическая доктрина, – задумчиво проговорила Райбис. – Вот уж никогда не думала, что она будет иметь ко мне самое прямое отношение.

      – Но разве Христос не победил силы зла? – удивился Херб Ашер. – Он же сказал: «Я победил мир»[8].

      – Видимо, он ошибался, – криво усмехнулась Райбис.

      – С падением Масады, – сказал Элиас, – все пропало. Напрасно считается, что в первом веке от Рождества Христова Бог вошел в историю – Он покинул историю.