Элементарно, Васин!. Галина Куликова
погорел? – с интересом спросил Степан и добавил: – Мне просто не верится…
– Да ни на чем он не погорел, – усмехнулся Руденко. – Его сдал собственный адвокат. Этот так называемый законник в последнее время пару раз крупно прокололся и подозревал, что его вот-вот пустят в расход. По крайней мере, хозяин был ужасно недоволен, и это испугало старика. Он столько лет работал на Колю, столько секретов хранится в его светлой голове, что можно месяц говорить, не умолкая.
– Думаю, у этого смелого мужика тоже президентская охрана? – усмехнулся Степан.
– Бери выше – королевская.
– Ты, Токмаков, поезжай-ка сейчас с ребятами к Коле Бриллианту домой, – распорядился Сорокин. – По оперативным данным, в его особнячке находится крупная сумма денег, которые он снял со своей последней крупной сделки. Деньги следует изъять, и будем считать, что мы свою работу завершили.
Уже в машине Степан задумчиво сказал:
– Шеф наверняка в приподнятом настроении. После такого дела он может пойти на повышение.
– Смеешься? – проворчал Руденко. – Шеф как раз наоборот, в жутко подавленном настроении – напуган не меньше того адвокатишки. Отправил в Тьмутаракань свою семью… Честно говоря, я ему не завидую. Одно дело, когда идешь на такую операцию сознательно, и совсем другое, когда подарочек сваливается на тебя внезапно, и ты не имеешь понятия, действительно ли контролируешь ситуацию, или это чья-то ловкая подстава.
Тем временем машина выехала за пределы кольцевой и помчалась по шоссе в сторону элитного поселка, в котором обосновался Коля Бриллиант.
– А почему вы так уверены, что деньги в доме? – поинтересовался Степан.
– За курьером следили. В доме находились только сам Коля и его жена Анжелика. Колю взяли на улице, прямо возле парадного входа. Денег у него при себе не было. Курьера повязали еще раньше, он тоже оказался пустым. Жена Коли на улице вообще не показывалась. Дом под наблюдением, так что деньги точно где-то внутри.
Тем временем машина остановилась возле мощных ворот. Основательный двухэтажный особняк стоял в глубине усадьбы. Его окружали часто посаженные деревья и кусты, укрощенные садовниками. Лишь перед входом простиралась внушительная площадь, посыпанная желтым песком, в центре которой находился монументальный фонтан. Однообразный плеск воды, солнечный свет, просеянный сквозь решето зелени, щебет птиц в листве, – все это должно было действовать умиротворяюще. Однако оперативники привезли с собой тревогу, и атмосфера вокруг мгновенно наэлектризовалась.
Все вышли из машины и огляделись. Почти сразу же к ним подошел человек, который наблюдал за домом со стороны главного входа. Он и сейчас шарил глазами по фасаду, боясь хотя бы на секунду отвести взгляд.
– Все тихо, – доложил он. – Женщина по-прежнему в доме. Она никуда не выходила, даже во двор. И к ней никто не приходил. Мы периодически видим ее в окнах – она беспрестанно переходит из комнаты в комнату, нигде подолгу не задерживаясь.
– Может,