Запах женщины. Руслан Ходяков
бабе податься? Лицо себе, что ли серной кислотой залить? Ноги под трамваем переломать? Глаз выколоть? Куда не придешь – кругом мужики с эрегированными членами! И чего только не сделают. И денег дадут, и в шампанском искупают, и спинку мочалочькой потрут, и дерьмо за тобой вылижут, лишь бы только свою стоячую торчком морковку тебе между ног засунуть. Идиоты!
– Так как? Есть хороший клиент. Выгодный, – Привокзальный сутенер, специализирующийся на провинциалках – коротко стриженый парень в искусственной пропитке, переминался передо мной с ноги на ногу, осовев от февральской стужи.
Я презрительно смерила его отработанным «отворотным» взглядом и проговорила с преувеличенным сочувствием в голосе:
– Извини, милый, но у меня, это самое… сифилис. А то я бы с удовольствием.
Парень хмыкнул, поняв, что обратился не по адресу.
– Че, венеролог запрещает?
– Ага, – грустно проговорила я и вздохнула.
– Так ты че, подруга, москвичка?
– А, че, не видно, дружек? – передразнила я его.
Парень хохотнул.
– Так ты, че, в Питер едешь?
– Не, в Копенгаген.
Он по переминался еще немного с ноги на ногу, ковырнул носком ботинка асфальт перрона и сказал:
– Меня Колей звать.
– Очень приятно – Агрофена я.
Парень хмыкнул.
– Может, когда вернешься, че-как, встренимся, в кабак сходим… Приедешь, спроси Колю-Чирика, меня на Ленинградском каждый мент знает.
Вот так – еще один очарованный поклонничек нарисовался. Одна тысяча девятьсот сорок третий по счету, если не ошибаюсь.
– Не, Коля, ты уж извини, хоть ты и Чирик, но увы…
Коля-Чирик помялся еще немного, поежился, посмотрел по сторонам в нерешительности, шмыгнул забитым носом и сказал:
– Ну, ты это, если кто приставать будет, лох какой ни будь… До поезда-то еще пол часа. Так вот, если кто пристанет – мне скажи. Я его двину… Ты, наверное, манекенщица?
– Нет, я жена Мелешева, – вдруг брякнула я.
– Какого Мелешева?
– Того самого.
Парень побледнел, престал переминаться с ноги на ногу и даже вынул руки из карманов, уставившись на меня, словно я сказала, что я Наина Ельцина или Раиса Горбачева.
– Серьезно, что ли?
– Серьезней не бывает, – я очаровательно улыбнулась.
– Во, блин! Черт… Можно я тебе сумку до поезда донесу?
– Да, ладно… Не прогибайся – спину сломаешь. Лучше иди-ка погуляй.
Парень всем своим нутром чувствовал, что надо как можно побыстрее отвалить, но не решался повернутся ко мне спиной.
– Это самое… Может тебе мороженое купить? – вдруг нашелся он и покраснел от собственной глупости.
Я рассмеялась.
– Иди, давай! Мороженое…
– Не надо что ли?
– Нет.
– Ну тогда я пошел…
– Иди, иди…
– Ты это, не говори, короче, что я… Я пошел. Все.
– Иди.
Коля-Чирик