Равные. Anne Dar
Как и неизвестно, что произойдёт, когда у неё всё же сорвёт резьбу, долгие годы закручиваемую ею до предела. Нам всем ещё многое неизвестно о нашей металлической природе. Мы все первопроходцы. И у всех нас на душах есть травмы различной степени тяжести. Вот только у всех нас, за исключением Лантана, есть пары, и потому нам проще, чем ей. Нам кажется, будто жизнь только начинается, хотя по человеческим меркам наши жизни уже должны подходить к логическому концу: так быстро и незаметно – вжик, и нет этой жизни. И мы радуемся тому, что завтра мы всё ещё будем жить молодыми и здоровыми, и влюблёнными… Чему радуется Лантан? Тому, что у её резко повзрослевших детей всё хорошо? Неплохое утешение. Но лишь относительная доля полноценного счастья.
Я понимаю, насколько мне повезло: мне есть куда идти этим вечером. И практически любым вечером. В бар “Стальной кулак”. В Руднике, конечно, есть ещё пара питейных заведений, но это место самое просторное и красивое, и оттого самое популярное: гирлянды из тёплых лампочек над головой, барные стулья на утрамбованной миллионами шагов до состояния камня голой земле. Металлы в основном предпочитают бывать именно здесь. Самый частый гость “Стального кулака” из Металлов – Лантан. Так что идя сюда сегодня я даже не сомневалась в том, что встречу здесь, за привычной барной стойкой, уже улыбающуюся Лантан со слегка порозовевшими щеками. Она всегда такая “по-металлически-не-пьянеющая”. Весёлая грусть. И грустная весёлость. И ничем ей не поможешь. Разве что придумаешь, как обратить красавчика-бармена в какого-нибудь Бериллия. Хотя на самом деле бармен “Стального кулака” не такой уж и красавчик, да ещё и постоянно подвыпивший, и, кажется, уже без пяти минут помолвленный.
Хотя ночь была глубокой, то тут то там на улочках встречались люди, в большинстве случаев шагающие в парах: кто-то заступал на ночную смену, кто-то уходил с ночной, а те, кто помоложе, юноши и девушки лет шестнадцати, наслаждались последними тёплыми ночами в этом году. До “Стального кулака” мне оставалось меньше ста метров, когда из-за его штор вынырнули Беорегард с Теоной. Они не заметили моего приближения по двум причинам: во-первых, они направлялись в противоположную от меня сторону – предположительно в сторону своего дома, – а во-вторых, они всецело были заняты собой – эти двое, как всегда, пожирали друг друга улыбающимся и одновременно полными страсти взглядами, и Беорегард привычно прижимал к себе Теону, удерживая её за талию. При виде пары Диес я непроизвольно ухмыльнулась. Рутений и Родий поистине невероятны. Идеальнее их пары только знаменитая пара Титанов. Зато мне с Конаном уверенно отходит чистая бронза – благодаря пристрастию Спиро с Клэр к эмоциональным сценам безосновательной ревности, которые в их паре устраиваются исключительно ради подливания масла в пламя страсти, а никак не потому, что кто-то из них действительно может переживать из-за того, что на кого-то из них могут заглядываться обычные люди. Мы все помешаны на своих партнёрах.