Лихо. Медь и мёд. Яна Лехчина
и пока есть возможность, будете спать по-человечески. Не беспокойтесь, госпожа Кажимера оставила мне денег, хватит на комнату и вам.
Лале сказал, что деньгами на путешествие не обделили и его, и Ольжана кивнула.
– Тем лучше. За щедрое вознаграждение и сторожить будут охотнее.
Лале поспорил для виду, но не слишком усердно: должно быть, он признавал, что ему и вправду будет лучше спать в постели, а не на жёсткой лавке. Он уложил вещи у полога в одном только ему ведомом порядке, чтобы сразу заметить, не залез ли кто, и направился на поиски сторожа.
Ольжана метким взглядом заметила, как в его руке блеснула золотая монета, вытянутая из поясной сумки.
– Вы что? – воскликнула она, преграждая Лале путь. – Нельзя давать так много. Вы явно очень цените свои книжки, но кажется, вы очень устали с дороги и не понимаете, что делаете. Уберите.
Она заправила за ухо выбившуюся прядь.
– Если дадите сторожу столько, – зашептала она, – он решит, что вы страшно богаты – не станете ведь ему объяснять, что вас одарила могущественная колдунья. И сам же заберётся в вашу кибитку. Сребреника более чем достаточно – обещайте ему столько же, если утром найдёте вещи нетронутыми.
Лале согласился с ней, застенчиво улыбнувшись.
– Зато вы сразу видите, что я из тех башильеров, которые бедны как церковные мыши и не привыкли к тяжёлым кошелькам.
Пока Лале договаривался, Ольжана прижала к себе свой сак и шагнула за двери постоялого двора – в тепло и чад. Народу было не слишком много: мужчины пили и доедали поздний ужин, а хорошенькая подавальщица шмыгала между их столами. За стойкой скучал парень в засаленной рубашке, глядящий на всех ленивыми котовьими глазами. Он посмотрел мимо Ольжаны, почесал ржавую щетину на горле.
Ольжана вздохнула и потуже затянула платок под подбородком.
– Доброго вечера, – сказала она парню, подходя. – Есть ли свободные комнаты с видом на двор?
Чтобы Лале мог посматривать за своей кибиткой.
Парень окинул её вальяжным взглядом, от которого Ольжане сделалось неуютно.
– А что же, – спросил, – ты одна?
Путешествовать в одиночку было небезопасно, поэтому Ольжана сообщила со скрытой радостью: «Нет, с родичем, достопочтенным служителем Дланей». Жаль только, что за её брата Лале никак бы не сошёл, слишком уж они были не похожи. А родич – мало ли, какой дальний…
– Ты не ответил, – напомнила она сдержанно. – Комнаты?
Тут появился Лале – хлопнула дверь, перемежающе заскрипели половицы, – и парень перевёл внимание на него.
– Добрый вечер. – Лале учтиво поклонился. – Мне и моей племяннице нужен ночлег.
Парень присвистнул, оглядывая его с ног до головы.
– Ох ты, – он прищёлкнул языком, – тебя что, саблями рубили, монашек?
Лицо Лале вытянулось.
Ольжана закатила глаза. Чуть отодвинула Лале, выступая вперёд.
– Охал бы ты, дядя, на себя глядя, – процедила она. – Сдаётся мне, ты здесь не хозяин. Может,