Холодное сердце Хальгорда. Юлия Арниева
протянул мужчина, затаптывая мою карту, – не стоит это оставлять.
– Тебе виднее.
После вкусного и сытного ужина решили провести ночь на берегу. Хальгорд, выставив дозорных, вернулся на драккар, где вместе со Свейном и Бруно что-то тихо, но очень эмоционально обсуждал.
Я, чтобы лишний раз не мозолить глаза, вытянула нитки из кусочков ткани с обрезанных мной вещей, стала плести фенечки, вспоминая детство. Получалось вполне неплохо: красный орнамент на чёрном фоне.
– Красиво, – произнёс Бруно, рассматривая прижатый к полу пока ещё короткий браслет.
– Спасибо.
– Что это?
– Так… Украшение, браслет на руку. Некоторые народы использовали фенечки как символ дружбы – после обмена фенечками люди считались назваными братьями. У других такое украшение отгоняло злых духов.
– А ты для чего плетёшь?
– Подарок, – улыбнулась любопытному мужчине, – тебе подарю, пусть защищает от бед и приносит удачу.
– Спасибо, – сиплым голосом поблагодарил Бруно, с ошеломлённым лицом покидая мой закуток, который стал мне почти домом.
Разделённый небольшой перегородкой, с невысоким топчаном, тремя шкурами и мешком со сменными вещами – да меня можно было назвать вполне зажиточной!
Но, как бы это ни печально звучало, мысли о комфорте, о безопасности не покидали меня ни на минуту. Напуганная сведениями о наползающих на земли Хальгорда ледниках, я всё чаще поглядывала в сторону тёплых стран, но, к сожалению, не обладала нужными сведениями.
Ещё пять дней пути… И если первые дни у меня было хоть что-то похоже на морскую болезнь, то сейчас я почти как настоящий морской волк проворно передвигалась по палубе. Ловко управлялась со странным на вид переносным очагом, кромсала вяленое мясо, на одной из очередных остановок насобирала сушеную дичку, сварив вкусный компот. И даже азартно играла в кости, разбогатев на пару рубах и став обладательницей отличной шкуры.
– Эвелин! – взревел Матс, отдавая проигранный бутыль с вином. – Не буду больше с тобой играть.
– Хм, – усмехнулась, довольно потирая руки, – зря, я тебя могу научить, как не проигрывать Ульву.
– У меня нечего ставить, – буркнул мужчина, сбегая от меня не оглядываясь.
– Ты скоро всех воинов голыми оставишь, – ухмыльнулся Хальгорд, – они отказываются с тобой играть и просят выбросить тебя за борт.
– Да? – воскликнула, удивлённо приподняв бровь. – Тогда они останутся без вкусных лепёшек с мясом.
– Только это их и останавливает, – расхохотался конунг впервые за долгое время.
Груз, лежащий на его плечах, и ответственность за людей давили, и мужчина с приближением к намеченной цели с каждым днём всё больше погружался в себя.
Воины старались обходить его стороной, и только Бруно и Свейн говорили с конунгом. Я же, украдкой наблюдая за Хальгордом, прониклась странным сочувствием к мужчине. Да, грозный, но не жестокий. Смелый, ответственный, беспокоящийся о благе своего народа.
– Хальгорд?
Я вдруг решилась, подарок для конунга