Разбойничья злая луна. Евгений Лукин
Поравнявшись с нами, засмеялись.
– Кого поймал, Минька?
– Минька, а повязка твоя где?
– Гуляйте-гуляйте, – сердито сказал я. – Погода хорошая…
Глава 3
На проспекте Металлургов нас чуть было не накрыл дождь, и нырнули мы с Гришей в кафе «Витязь».
Ноpмальная была забегаловка до Указа. А тепеpь перелицевали подвальчик – не узнать. С потолка на цепях свешиваются светильники какие-то средневековые из жести, а на торцовой стене богатырь на тонконогом, как журавль, коне рубится со Змеем Горынычем – аж розовое пламя из трёх пастей в косы заплетается.
Зелёного змия, значит, кончает…
Посадил я Гришу в уголке спиной к помещению, чтобы не смущать народ тесёмочным бантиком, а сам пошёл к стойке.
– Миньк! – шепнула мне щекастая белокудрая Тамара. – Кого это ты привёл?
– А это наш новый резчик, – небрежно сказал я. – Нравится?
– Ну и резчики у вас! – Тамара затрясла обесцвеченными кудрями. – Как бы он чего с собой не пронёс… У нас знаешь как сейчас за это гоняют!..
Она соорудила два коктейля, и я вернулся к столику.
– Это… алкоголь? – встревожась, спросил Гриша.
– Ага, – сеpдито сказал я. – Алкоголь. Чистейшей воды, неразбавленный.
И протянул ему хрупкий высокий стакан, наполненный слоистой смесью. Гриша принял его с обречённым видом.
– Ого, да ты, я смотрю, тоже левша?
Гриша растерянно уставился на свою левую руку.
– Я нечаянно, – сообщил он и поспешно переложил стакан в правую.
Я удивился. А Гриша вынул из стакана соломинку, побледнел, старательно выдохнул и, зажмурясь, хватил коктейль залпом. Потом осторожно открыл глаза и с минуту сидел, прислушиваясь к ощущениям.
Всё это мне очень не понравилось.
– А ну-ка, давай честно, Гриша, – сказал я. – Пьёшь много?
– Спиртных напитков?
– Да, спиртных.
– Вот… в первый раз… – сказал он и зачем-то предъявил мне пустой стакан. – И на вокзале ещё… Только я тогда отказался…
Я решил, что он так шутит. А Гриша тем временем порозовел, оттаял и принялся с интересом озираться по сторонам: на людей, на Змея Горыныча, на цепные светильники эти…
– Правильно я сделал, что приехал сюда, – сообщил он вдруг.
По лицу его бродила смутная блаженная улыбка.
– И чего я боялся? – со смехом сказал он чуть погодя.
– Боялся? – не понял я. – Кого?
– Вас, – всё с той же странной улыбкой ответил Гриша.
Заподозрив неладное, я быстро заглянул под стол. Бутылки под столом не было. Да и потом, какой же это надо быть сволочью, чтобы сидеть с кем-нибудь из своих и втихаpя пить одному! Опять же – когда бы он успел-то? Пока я к стойке за коктейлем ходил?..
– Почему ты ведёшь меня к себе? – вырвалось вдруг у него.
– А тебе что, на вокзале понравилось?
Гриша опечалился и повесил голову. Видно было, что к своим чёрным блестящим волосам он после душа не прикасался.
– Нет, – сказал он. – На вокзале мне не понравилось…
Он