Триумфатор. Лев Пучков
иметь дело с азиатами, – Костя на мои знаки – ноль внимания. – За ними всякое водится, но насчет гостеприимства эти ребята всегда были на высоте. «Гость в дом – радость в дом» – это для нас просто слова, а для них – закон. А один мой приятель узбек – о-очень мудрый товарищ – как-то сказал: «Если тебе вдруг попался азиат, который не соблюдает закона гостеприимства, можешь сразу разворачиваться и уходить. С таким человеком нельзя иметь никаких дел».
– Почему?
– Потому что такой азиат – выродок и дегенерат. От него даже свои шарахаются.
– Так… А как это касается нашего случая?
– Это ресторан. Мы тут уже полчаса паримся. А нам даже водички не предложили…
Я убрал козью морду и пожал плечами. Стратегию беседы определяет Костя. Я тут в обеспечении: по-быстрому убить кого-нибудь, пока не подтянется «тяжелая артиллерия», послушать, если вдруг промеж себя будут на фарси шушукаться, подстраховать, короче. Насчет «прослушки» Костя предупрежден, знает, что хозяин наверняка будет слушать запись: так что за все, что он сейчас наболтал, будет отвечать в полном объеме, без всяких скидок на неведение.
– Да ладно, перебьемся – не маленькие. Сейчас дело сделаем, пойдем перекусим где-нибудь.
– А если он до вечера не придет?
– Ну…
– Посиди-ка – я быстро, – Костя встал и направился к выходу.
– Ты куда? Он может появиться в любой момент!
– Да ничего страшного – подождет. Мы дольше ждали…
Ага… Понятно… Нет, ни фига не понятно. Или это какая-то хитрая методика, в которую я не могу «въехать» вот так с ходу, или наше светило просто-напросто тупо капризничает. Мы играем среднестатистических обывателей, людей неглупых, но обыденно-простоватых, рискнувших ради денег встретиться с большим мафиози. Хамить нас никто не уполномочивал.
Ладно. Пока Костя гуляет, введу вас в курс, за каким ржавым дюделем мы тут боты протираем и почем инфо в конце сезона.
Двадцать первого августа в Измайловском парке убили Ахмеда Ильясова. Кто убил – не в курсе, мы тут совсем ни при чем. Ахмед – журналист Эн-Эн-Си, сотрудничал с несколькими российскими агентствами, специализация: горячие точки, горячие темы и неофициальные съемки – так называемый «рэйп». Проще говоря – стрингер.
Вообще, история там запутанная и темная. Если бы я был писателем, обозвал бы все это как-нибудь типа «Кровавое наследство стрингера» и накатал бы целый рассказ, а то и повесть. Но поскольку я всего лишь скромный офицер ГРУ, занимающийся последние пару лет черт знает чем, держите простую пояснительную записку.
Освещение событий в горячих точках и запретная съемка – работа крайне вредная и зачастую смертельно опасная. Журналистов, которые занимаются этим, валят пачками, а статистику смертей (в процентном соотношении по группам) можно смело сопоставить с боевыми потерями в последних войнах. Мимолетно склоняю голову, скорбя обо всех этих безвременно ушедших талантливых ребятах, но никто из них не привлек