Химера воспитания. Борис Поломошнов

      Занавес.

      Мужайся, Геннадий.

      Теперь у тебя впереди долгие и мучительные походы – в сопровождении! – по кабинетам, где дипломированные психотерапевты и лицензированные психоаналитики разными, но одинаково вкрадчивыми голосами будут разговаривать с тобой, как с дебилом, а твоим родителям будут писать на бумажке авторучкой системы Parker cуммы аванса в свободно конвертируемой валюте.

      Родители, конечно же, будут сначала рады, ведь, как известно, если проблему можно решить за деньги, то это не проблема, а всего лишь расходы.

      Зато потом, с течением времени, когда расходы будут расти, а «воз», как говорится, будет «и ныне там», начнутся скандалы: родителей Гены с психоаналитиками.

      Теперь уже называемыми родителями Гены совсем другими словами, самое приличное из которых: «Шарлатаны!».

      И продолжалась бы такая ситуация невесть сколько, если бы не нашлась добрая душа, и не подсказала бы родителям Геннадия, что обратиться следует, естественно, через определенные каналы, именно к Екатерине Александровне – как сейчас сказали бы – «кризис-менеджеру по особо запущенным случаям».

      Сказано – сделано.

      Как оказалось – не зря.

      Екатериной Александровной была представлена перед родителями Гены по сути дихотомичная альтернатива: либо они будут продолжать воспитывать своего сына – в присущем им духе, – и тогда он возненавидит их окончательно.

      Вытравив из себя последние остатки сыновней любви.

      И – пустится «во все тяжкие», используя родителей исключительно как ходячую кредитную карточку и палочку-выручалочку.

      При его вляпывании в различные инциденты.

      Либо же они все же прислушаются к голосу души своего сына и, наконец-то, услышат его.

      Ко взаимной вящей радости.

      Вняли.

      Учли.

      И сегодня они счастливо нянчатся со своими обожаемыми внуками и внучками: Геннадиевичами и Геннадиевнами, играя с ними в прятки и другие азартные игры, а перед сном читая и рассказывая им добрые сказки.

      В снежную зиму дети Геннадия катаются с ним с горок: те, кто постарше – на лыжах, кто помладше – на санках.

      И их мама совсем не их ругает, когда домой они приходят все мокрющие – лишь бы батарей в доме хватило для просушки промокшего.