Назначаю тебя палачом. Анна Данилова
что мне теперь, в сегодняшних обстоятельствах, было бы неприятно показывать даже перед ней, своей домработницей, слабость. Я бы не хотела, чтобы именно она меня жалела.
Может, я скоро и окажусь на улице, да только пусть об этом знает моя мать и ее окружение, но только не те люди, которые составляли мой ближний круг, когда я находилась в статусе жены Финягина. И все же…
Когда я поняла, что Соня в доме, что это она варила кофе, я обрадовалась до слез! И бросилась искать ее по дому. Носилась по длинным коридорам, заглядывая во все комнаты и туалеты, но нигде, нигде ее не нашла.
С надеждой приблизилась к входной двери, вдруг она не заперта, но дверь была заперта! Да и засов грубый, дурацкий, который Виктор сделал, едва мы вселились в этот дом, был задвинут. То есть тот, кто проник в дом, сразу же и заперся изнутри. Но это не Соня. Она бы услышала мой голос, она всегда, даже если не слышала его, то словно бы чувствовала, что я ее ищу.
Я вернулась на кухню.
«Эмма, – сказала я себе, – подумай хорошенько, если кто-то и варил кофе в твоей турке, то и выпил его из чашки».
И я стала искать мокрую чашку. Но ее и искать-то не надо было. Она стояла здесь же, между плитой и раковиной. Мокрая. Следа губной помады я не обнаружила. Если кофе пила женщина, то либо она не пользовалась помадой, либо она просто хорошо помыла чашку. И вряд ли она, выпив кофе, просто сполоснула ее, как это делаю обычно я, не утруждая себя тем, чтобы хорошенько промыть ее вспененной губкой.
Получается, что кто-то, более-менее воспитанный, раз все помыл, каким-то невообразимым образом проник в дом и сварил себе кофе! Вот это да!
Я улыбнулась, потому что все это смахивало на идиотизм. Мой идиотизм. Потому что был еще один вариант: что, если это я сама рано утром проснулась, выпила кофе, вымыла чашку и снова легла спать, а после забыла об этом? Забыла! Со мной такого еще не случалось. Быть может, таким вот странным образом мой организм среагировал на стресс? А как еще можно назвать мое состояние?
Я схватила телефон и позвонила Соне.
Она тотчас отозвалась.
– Соня, ты где?
Она сказала, что на работе. Я знала, что ей повезло и она каким-то чудесным образом сумела устроиться няней к братьям Бронниковым. Их дом находился совсем близко от нас. Приличные люди, и то, что Соня попала именно к ним, меня успокаивало. Слава богу, что Соня так быстро нашла работу. Скорее всего, сработало сарафанное радио, вероятно, ей подсказал этот вариант кто-то из местных. Хотя она могла и сама, зная о том, что у Бронниковых родился малыш, прийти к ним и предложить свои услуги. Тем более что опыт у нее был, она в молодости работала няней в одной семье.
– Что случилось, Эмма?
Я не стала рассказывать ей о том, что произошло. Решила сама разобраться. Да и позвонила ей лишь для того, чтобы выяснить, где она. И если это не она здесь была, значит, это я сама пила кофе. Не хотелось, чтобы она заподозрила меня в душевной болезни.
Ради вежливости я спросила ее, как у нее дела, мы поговорили пару минут и распрощались, пожелав друг другу удачи.
Пытаясь