Сводные. Жасмин Майер
правую руку, но хотя бы ее отца оставили за закрытой дверью.
– А эта куртка? – жестом фокусника Морозов швырнул на стол между нами мою черную джинсовую куртку.
Как я позже узнал от матери, Морозов предъявлял куртку и ей. Но мама ее тоже не узнала. Сказала, что сын давно покупает себе вещи сам, она за нее точно не платила, иначе бы запомнила. Похоже, хотя бы это сыграла убедительнее, чем то, что она не пропадает вечерами с каким-то мужиком, который явно не держит свои руки при себе. И не только их.
– Я нашла куртку в машине и надела, – ответила Юля. – Мне было холодно. Я думала, она принадлежит Фёдору, водителю моего отца.
– А вы знаете, что такое дача ложных показаний, Юлия Платоновна?
Когда Морозов переходил на имена отчества, это не предвещало ничего хорошего. Я был уверен, что сейчас эта тонкая девочка с косичкой расплачется, скривит губы и окончательно выдаст себя и меня, но она только посмотрела на адвоката.
Поистине королевское движение.
Адвокат тут же выразительно кашлянул, будто напомнил менту, что угрожать дочери Дмитриева не в его полномочиях, и здесь не она главный подозреваемый.
Морозов сдулся. Тоже разложил пасьянс из фоток перед Юлей, но уже без вдохновения, а машины она, разумеется, не узнала. Да и не могла. Это Морозов скорее от отчаяния. И чтобы потянуть время.
– Угонщик говорил с вами? Просил что-то передать отцу? Угрожал?
– Ничего из этого. Когда он запрыгнул в машину, я испугалась, заплакала, но он никак не отреагировал. Просто продолжал нестись, не разбирая дороги, а потом вдруг затормозил и покинул машину. Меня всю трясло, и я в какой-то момент натянула вот эту куртку. Вышла и поняла, что мы приехали к театру. Я ведь уже рассказывала.
Я делал вид, что мне все равно, что она там рассказывает. Разглядывал обувь и собственные пальцы. Даже не пялился на балеринку, хотя очень хотелось поднять глаза. Рассмотреть ее как следует на этот раз, но понимал, при Морозове лучше даже не встречаться с ней взглядом.
Их учат актерскому мастерству, да? Потому что она не похожа на патологическую лгунью, а так они ведь типа артисты, а не просто так носятся в этих своих странных юбках и жутких лосинах, как у Барашка. Наверняка учат.
Она даже ходит иначе. Не как обычные люди.
Ее движения настолько плавные и мягкие, что кошки и те рядом с ней выглядят угловатыми неумелыми охотницами. При виде ее тонкой талии и невероятно длинных ног я не могу не думать о том, как она может двигаться еще. Не только в танце.
Достаю телефон и мельком гляжу на время. Успеваю.
Привычно проверяю сообщения, но там пусто. Маяк ничего не пишет. Наверняка длинные языки уже донесли, и он знает про мою короткую отсидку. Так что, может быть, мое участие в гонках накроется медным тазом.
Стоит заметить выбившиеся из-под вязаной шапки светлые пряди, и я ускоряюсь, чтобы обогнать незнакомку в узком сером пальто. Ну а вдруг повезет? Все-таки в ту сторону еду.
Но это, конечно, не Юля.
Пересаживаюсь на другую ветку и проверяю электронный билет и время начала. В десятый раз за