Не целуй невесту. Кэриан Коул
какие у нее тонкие запястья.
– Скайлар Тиммонс? – зовет медсестра из-за двойных дверей.
Долго ждать не пришлось.
Скайлар со слабой улыбкой встает со стула.
– Спасибо, Джуд.
Как я могу оставить ее, когда она выглядит такой больной, напуганной и одинокой?
– Я подожду тебя здесь, хорошо? Вряд ли это займет много времени.
Врачи, вероятно, просто пропишут Скайлар какие-нибудь антибиотики и отправят домой с рекомендацией отдохнуть несколько дней.
Очевидно, я недооценил то, что происходит за дверями отделения неотложной помощи.
Три часа спустя я все еще сижу в приемной, колеблясь между раздражением до чертиков и беспокойством до чертиков.
И почему? Я даже не знаю эту девушку. Она мне не друг и не член семьи. Вселенная просто продолжает попытки превратить меня в ее личного водителя.
Я отправляю Кайлу сообщение, в котором сообщаю ему, что все еще жду Скайлар в приемном покое. Он советует мне уйти. Я покупаю в торговом автомате газировку и картофельные чипсы. Смотрю в окно. Подслушиваю разговор молодой пары, сидящей через несколько мест от меня. Девушка думает, что беременна, и они не хотят никому говорить. Ее семья ненавидит его. На прошлой неделе она напилась, а теперь беспокоится, что причинила вред ребенку. Парень интересуется (громко), не пьяна ли она сейчас. Сидящая напротив меня женщина кашляет без остановки, носки на ее ногах непарные.
Да-а-а уж. Я хочу выбраться отсюда, но погружен в ожидание. Разве Скайлар бы уже не вышла, если бы с ней все было в порядке?
– Джуд Лаккетти?
Я выныриваю из своего оцепенения.
– Это я.
– Можете зайти и проведать свою племянницу. Она спрашивает о вас.
Мою племянницу?!
Я следую за медсестрой через металлические двери и иду по коридору в маленькую отдельную смотровую. Скайлар сидит на кровати в тонком сером больничном одеянии, которое свисает с ее плеча, создавая впечатление, будто пошито для великана. Я стараюсь не смотреть на тонкую черную кружевную бретельку бюстгальтера. Игла капельницы приклеена медицинским пластырем к верхней части руки девушки.
Это кажется слишком интимным – находиться со Скайлар в больничной палате. Она уязвима, бледна и едва одета. Здесь должен стоять кто-то другой. Родитель, друг или парень.
А не какой-то чувак, которого она едва знает.
– Доктор скоро вернется, – перед уходом сообщает нам медсестра.
– Ты все еще здесь, – произносит Скайлар.
– Я беспокоился о тебе. Прошло больше трех часов.
– Мне так жаль. Тебе есть смысл вернуться на работу.
– Я прождал тебя несколько часов. Я не собираюсь уходить сейчас. Врачи выяснили, что с тобой не так? И даже не начинай называть меня дядей Лаки, племянница.
Скайлар смеется.
– Я боялась, что они не пустят тебя, если ты не член семьи.
Прищурившись, я смотрю на нее и сажусь на невероятно неудобный стул в углу тесной комнаты.
– Ты уверена,