Эльвира Бравлик. Часть 1. Я вижу твои сны. Светлана Николаевна Прокуронова
и прямотой ввел меня одной фразой в ступор. В его речи всегда были напористость, давление. Он холодно посмотрел на диск, на меня. Ничего не ответив, я продолжала стоять как вкопанная. Диск был для меня лишь предлогом еще раз взглянуть ему в глаза.
– Какой еще диск? Да не нужен никакой диск, иди, Эльвира! – одернули меня ребята, открыто намекая, что я совсем не вовремя пришла, прервав их интересный разговор. Я заметила на мониторе ноутбука логотип «Rêves de Douceur» – престижный ночной клуб Бельгии и девочек – танцовщиц клуба, которых они разглядывали. Мысли о девушках в его объятиях вызывали во мне ревность. Он всегда ценил только самых красивых и самых лучших. Он сам себя считал лучшим и всегда говорил, что ему нужна «особенная». А на меня он в очередной раз посмотрел, как на смешное нелепое создание. И сейчас особенно нелепое. На меня все ребята уставились. Выгляжу глупо.
– Ну диск – это я так, просто вспомнила, – сказала я, заметно погрустнев. – На самом деле, директор школы просит вас выйти из класса.
– Передай ей, сейчас уходим. Иди, Эльвира, – сказали довольно грубо парни.
Опустив глаза, не найдя ответа что сказать и как среагировать на такую грубость, развернувшись, молча вышла из кабинета, Сережа вышел за мной.
– Эльвира, слушай, не обращай внимания на них, хорошо?
Он приятельски приобнял меня за плечо.
– Спасибо за диск, но мне это старье не нужно, ну правда.
Он мило улыбнулся, чуть не поцеловав в щечку, но вместо поцелуя с одобрительно милой улыбкой вернулся к ребятам в класс.
– Так, парни, действительно давайте собираться.
Для меня его милый взгляд наедине был нечто большим, чем просто утешение обиженной девочки его одноклассниками. Так ласково, так нежно. Для меня его «не обращай на них внимания» было как признание в любви. Он любит, точно любит, просто стесняется сказать. Пока не решился, ему нужно время, и это время обязательно настанет.
Можно было сказать, что я, наивная, позарилась на парня, успокоившего меня, но нет, я уже его любила, для меня уже одно касание его мужской твердой руки было неиссякаемым желанием. Потом я видела его пару раз на пляже до переезда в Брюссель, но он так и не подошел. Он, конечно, подойдет, твердила я себе и наш первый поцелуй, сколько раз я прокручивала его в голове до мельчайших деталей, он будет страстным и нежным. Представляла его теплые слова, дающие надежду на взаимность, и следующие два года с телефоном в любовных переписках. А потом я окончу школу и уеду к нему в Брюссель, поступлю в Академию искусств, мы будем жить вместе.
А тут он уехал без записки, без надежды на переписку. Но желание любви борется до последнего. Я тогда еще решила, что Сережин холод вызван желанием показать себя лидером или такая психологическая защита, ведь я услышала его обсуждение девочек и ему стало неловко. Хотя нет, минуты трезвости всегда проступают сквозь туман заблудших надежд. Какое «неловко», ведь расхваливание других девушек вполне свойственно ему. Он всегда открыто восхвалял других девочек, а я злилась, почему это не я. Но те самые девочки клуба запали в мою душу, я решительно задумала стать одной из них.