Случайно папа. Николь Келлер
случилось? – сиплю, все также цепляясь за его спину.
– Ты плакала и кричала. Лесь, – он замолкает на секунду, серьезно смотрит прямиком в душу. – Кто такой Гоша, и почему ты просила его не трогать тебя?
Сглатываю и отвожу взгляд в сторону. Не хочу об этом говорить. Не сейчас. Думаю, вообще никогда не смогу признаться. Странно, чуть не изнасиловали меня, а стыдно почему-то мне.
Упрямо молчу, но Дан и не торопит с ответом. Внезапно отводит в сторону мои волосы, обнажая шею.
– Что это? Лисенок, это что, млять, такое?! – рычит, и я вздрагиваю. Тут же смягчается и поглаживает по спине. – Прости. Не будем. Не сейчас. Ты вся дрожишь. Испугалась?
– Да. Мне наверно приснился кошмар. Я ничего не помню.
– Ложись. Все будет хорошо, Лесена. Я вас в обиду не дам.
Я поворачиваю голову и проверяю мандаринку, поправляю на ней одеяло. Ложусь рядом, но лицом к Дану. Мне страшно засыпать. Страшно, что снова окунусь в кошмар. Я боюсь оставаться одна.
Наверно, рефлексы срабатывают раньше моего мозга, потому что я не знаю, как еще объяснить то, что я вцепляюсь в руку Дана мертвой хваткой и выпаливаю:
– Не уходи. Побудь, пожалуйста, здесь, пока я не усну.
Дан напрягается, нависает сверху, всматривается внимательно в мое лицо.
А мой мозг (или больное воображение) подкидывает очередную картинку.
Глава 18
Олеся
Он склоняется надо мной. Буравит взглядом. В нем горит огонь. Огонь страсти и желания. Кожаный диван, на котором я лежу, холодит открытый участок спины, и это ощущение немного приводит в чувство.
Но ровно до тех пор, пока мужчина снова меня не касается.
Он отводит волосы в сторону. Нежно, до мурашек по всему телу, касается кожи. Ведет по скуле, спускается на шею. Продолжает дорожку, доходит до груди. Обводит одно полушарие. И даже сквозь ткань прикосновения этого незнакомца обжигают. По венам как будто раскаленная лава бежит. Мое тело выгибается ему навстречу.
– Еще! – сиплю и языком облизываю вмиг пересохшие губы.
– Что «еще», Лисичка? – голос мужчины хрипит, и его реакция заставляет каждую клеточку моего тела вибрировать.
Я. Это я на него так действую. Он меня хочет! Значит, я могу быть желанной для мужчины…
– Поцелуй, – требую, притягивая мужчину за галстук. Выдыхаю ему в губы: – Я хочу, чтобы ты поцеловал меня.
В ожидании мир сужается до нас двоих. Все остальное отходит на второй план. Он где-то там, за пределами этого кабинета…
И он целует. Склоняется, касается языком местечка за ухом, заставляя все внутри трепетать. Откидываю голову назад, выгибаюсь в его руках, которые скользят по моему телу, изучают. Приручают.
Мужчина губами повторяет дорожку своих пальцев, целует грудь через ткань платья.
– Боже.
– Ты охренеть какая красивая. Яркая. Податливая. Горячая…
Тяну руку, чтобы коснуться его. Внезапно сильной хваткой он вцепляется. Смотрит на пальцы. На мгновение в его глазах мелькнул гнев.