Коло Жизни. Зачин. Том первый. Елена Асеева
а только мне! Но только ведаю я еще кое-что… Никогда! Слышишь никогда! – девочка на миг захлебнулась негодованием, и лицо ее сделалось густо красным, тугая боль ударила в лоб, и из правой ноздри выкатилась одинокая красная капля крови, стремительно улетевшая вниз и впавшая подле носка поршней. – Никогда не смей указывать моему Выхованку, а то я… я… Я тебя!..
Юница также стремительно стихла и теперь уже два кулака направились в сторону Батанушки, верно, еще мгновение и она кинулась бы на духа. Горячая волна обиды, словно разразилась в воздухе, и глаза духов такие глубокие и большие затрепетали от человечьего гнева, на чуток превратившись в чуть просматриваемые щели.
– Владелина! – то уже звучал мягкий баритон Дажбы, по-видимому, духи узрев Бога, испугались посланной именно им волны.
Отроковица резво обернулась, и, глянув на медленно спускающегося с лестницы Раса, враз искривила свое личико, по нему заплясала, заходила ходором болезненно изменяющаяся рябь. И резко сорвавшись с места, она побежала по широкой улице к своей избе на ходу расталкивая еще не успевших разместиться ребятишек, прибольно ударяя кулаками их в грудь или животы.
– Владу! – потянулся вслед за ней колыхающийся голос Выхованка.
Да только девочка не слышала зова вуя, она скоро бежала, переставляя обутые в поршни ноги, по деревянному настилу дороги минуя не тока избы иных семей, но и свою. Длинная, нарядная рубаха мешала юнице, останавливая ее быстрое движение. Внезапно она и вовсе запуталась в ногах. И Владелина, точно подскочив вверх, пролетела вперед пару шагов, и, упав, болезненно ударилась о деревянный настил подбородком. Плотно застилающие глаза слезы выплеснулись на щеки, смочив их своей соленостью, тугая боль ударила в лоб, вроде надавив на кости черепа изнутри.
– Владу! – раздалось в шаге от отроковицы.
И ласковые руки духа подняли вскормленника на ноги, прижали к себе, снимая томление с головы.
– Я уйду, – вытирая ладонью лицо от слез, молвила отроковица. – Уйду из поселения… Днесь… Разве я свершил, что-то плохое… спасая мальчиков от той пакости. Так почему же меня наказывают? По первому забрали братьев, а теперь обижают и тебя. – Юница говорила ту речь часточко прерываясь, выплескивая не просто слова, а целые фразы.
– Нет! Меня не обижают, – чуть слышно отозвался дух ласково голубя волосы отроковицы. – Я это заслужил. Я ослушался Богов… поступил не верно… не должен был так поступать. В том повинен лишь я, но не ты… Не ты, лапушка, и ты не должна говорить такие страшные слова… Уйдешь… Куда? Куда?
– В лес, – звонко откликнулась девочка, вдавливая живот духа вглубь его тела своей головой. – Уйду в лес. Убегу и буду там жить! Одна! Одна! Раз я иной… тогда и место мое иное. Уйду! – и юница резко дернулась в сторону, словно намереваясь исполнить прямо сейчас свою страшную угрозу.
– Нет! Нет! – зашептал Выхованок, при том весьма крепко удерживая девочку. – Пойдем! Пойдем к капищу, там…
– Нет! Не пойду к капищу!