На краю обрыва…. Анна Анакина
веселье.
Убедившись, что студенты освоились, Кирилл Сергеевич решил произнести небольшую речь:
– Ну, ребятки!.. – громко начал он, вставая из-за стола.
В помещении резко повисла тишина. Молодёжь прекратила не только смеяться, но и жевать, уставившись на председателя.
– Да вы, кушайте, кушайте, – заметив такие перемены, Кирилл Сергеевич решил успокоить студентов, и помахал рукой, словно приглашая всех присесть, хотя никто, кроме него, и не стоял. – Кушайте и слушайте. Седня воскресенье и у нас в клубе танцы! – торжественно произнёс он.
Кивки головами, перешёптывания и смешки прокатились над столом.
Словно не замечая весёлости молодёжи, председатель очень серьёзным тоном продолжил:
– Вот пообедаити и на танцы. С нашими ребятками познакомитеси. А завтре на работу. Лечь седня надо пораньше. Подъём в семь утра. Ну вот, вроде и всё, что я хотел вам сказать. Я пойду, а вы кушайте. Приятного аппетита! – с этими словами председатель, улыбаясь, покинул коровник-общежитие.
Тишина, повисшая над столом, резко оборвалась громким смехом Толика. Все посмотрели на него, а тот, как ни в чём не бывало, встал с серьёзным видом, набрал в лёгкие воздуха, так, что грудь выпятилась колесом, и громко произнёс голосом Левитана:
– Уважаемые студенты! Вами уже сейчас убрана одна тысяча тонн картофеля, что на одну тысячу тонн больше, чем на самом деле.
Ребята переглянулись. Некоторые начали тихо хихикать. Постепенно столовая наполнилась громким смехом, и анекдоты посыпались без остановки. Обед перерос в посиделки с рассказами о картошке:
«– Рядовой Иванов! Я приказываю вам начистить ведро картошки.
– В наш космический век пора иметь машину по очистке картошки, – проворчал Иванов.
– Конечно. И ты, Иванов, представляешь её последнюю модель, – ответил прапорщик», – продолжал веселить всех Толик.
Деревенская молодёжь подходила к обновлённому коровнику. К тем, которые ушли от клуба, по дороге присоединились и ещё ребята. И почти весь старший класс уже оказался в сборе. Девушки чуть впереди, цепочкой, держась под руки, а следом – юноши. Те, что считали себя вправе ухаживать шли сразу за подружками, и как всегда, отвергнутые ухажёры плелись, немного отстав от всех.
Смех, разносившийся по всему общежитию, долетел и до дороги.
– Чёго ето они там ржуть? – спросил один из парней. Девушки остановились в нерешительности. Федька, как самый старший, вышел вперёд и спокойно пробасил:
– Чё, испужались? Ну, ржуть. Весело, видать, тама у них. И мы пойдём посмеёмси.
– А, может, они над нами? – осторожно спросила одна из девушек и, обернувшись, быстро метнулась к тому, кто числился в женихах. Взяла под руку, прижавшись, словно ища защиты.
– Чёго над нами-то? – вновь заговорил Фёдор. – Просто гогочуть. Да чё вы пуганые такие? Пошли.
Притянув за руку к себе Наташу и крепко держа её, Фёдор большими шагами, быстро