Меня зовут Тяпка. Ольга Пойманова
на плечи дедову куртку-штормовку, баба Рая вышла на улицу. Кто ж там может кричать в такую погоду? Когда на улице хорошо, мы, понятное дело, часто орем друг у друга под забором. Связь у нас такая. Встанем под окнами толпой и давай голосить: "Оля, выходи!", "Алена, мы тут!". Но сейчас…
Бабушки не было, наверное, минут пять. Борщ уже остыл совсем, но мне не до него. Я уже и разволноваться успела.
Наконец, она вернулась. И, представь себе, не одна. За пазухой у нее что-то шевелилось.
– Вон, гляди, Олька, кого нам с тобой принесли.
Она откинула полу штормовки, и я во все глаза уставилась на маленькую, промокшую насквозь белую собачонку. Она тоже глядела на меня своими глазками-бусинками из-под длинной челки, но не лаяла и не рычала. Дрожала только, бедолага.
От неожиданности пальцы мои разжались. И ложка с борщом с плеском упала в тарелку. Весь стол покрылся бордовыми каплями, но нам до того не было никакого дела.
– Бабушка, это как же? Откуда?
– Да вот гад какой-то на вокзале привязал и бросил. А соседка шла на автобус, увидела. Стояла-стояла, все хозяина ждала, пока ей продавщица из палатки с пирожками не сказала, что собака тут третий день уж сидит, и никто за ней не приходит. Пожалела, забрала, что ж животине пропадать. А домой взять не может, муж собак не любит. Пока с остановки до деревни шла, под ливнем этим вымокли обе. Вот она и стучалась во все двери, может, возьмёт кто. Пусть у нас живёт. Все веселей.
– А дедушка как же? Вдруг он тоже не разрешит?
Дедушка наш, надо сказать, в тот день в город на работу уехал, потому о переменах узнал не сразу.
– С дедом я сама разберусь. Ты ешь давай!
Пока мы так болтали, собачка заводила носиком, к чему-то принюхиваясь, и завозилась на бабушкиных руках. А потом тихонько заскулила.
– Да она есть хочет! – сообразила я.
– Чем же мне накормить тебя, горемыку? – задумалась баба Рая, отпуская лохматую на пол. А та со всех своих коротеньких лап рванула ко мне и уселась рядом.
– Борщом! – заявила я.
И немедля спустила свою тарелку на пол. Собачка, не дожидаясь приглашения, принялась жадно лакать нелюбимый мною суп. Вылизав все дочиста, жалобно глянула на бабушку. Та налила ей ещё половник. И вновь от борща ничего не осталось.
Сыто облизнувшись, наша новая подружка отошла и скромно прилегла в уголок.
– Ба, а она вообще кто, мальчик или девочка?
– Ну давай посмотрим!
Собака подпустила нас, ни разу не рыкнув. Я протянула было руку, но бабушка меня остановила. Нечего, мол, незнакомое животное щупать.
– Ну а как же тогда…
– Меня она уже знает, зря, что ли, я ее от дождя под своей курткой прятала?
Баба Рая осторожно коснулась пушистого лобика и погладила собачку по голове. Та благодушно приняла ласку, ткнулась мокрым носом в ладонь.
– Гляди ж ты, добрая!
Глазами спросив разрешения, я все-таки тоже осторожно погладила животное по спинке. Шерсть у нее была мягкая, словно шелковая, и вся в завитушках.
– А