Мириада. Ирина Владимировна Колмакова
в озере была темной, а на противоположном берегу рос густой смешанный лес.
Через некоторое время Вера увидела Анну Павловну на старом покрывале в ярко рыжем купальнике. Дети что-то строили из песка возле воды. Неподалеку Николай установил мангал и раскладной столик и готовился жарить шашлык. «И что он тут делает, он же собирался их только подвезти до озера. Неужели решили вместе отдыхать?» – негодовала Вера. Она нарочито не смотрела в сторону Николая, оставила свою сумочку возле матери и пошла потрогать воду. Хоть и была июльская жара, нехарактерная для мая месяца, вода еще не успела прогреться и была холодной. Купаться Вера не осмелилась, но надела купальник и пристроилась неподалеку от Анны Павловны, которая уже вовсю организовывала самодельный стол, непрерывно болтая с Николаем. Вера сидела, поджав ноги, трогала песок руками, просеивая его сквозь пальцы, изучала природу, наблюдала за людьми.
Вскоре мать Майи позвала ее за стол:
– Майка, пошли кушать! Шашлык готов!
– Я тут побуду. Спасибо! Я сыта, – крикнула Вера. Она, конечно, поела бы шашлык, он него исходил такой аромат, но не представляла себе, как она будет сидеть и есть рядом с Николаем после сегодняшней стычки. Он обозвал ее сукой, хотя она ничего ему не сделала. «Есть с ним за одним столом – совсем не уважать себя» – заключила про себе Вера. Вскоре Анна Павловна подошла к ней.
– Ну что ты? Обиделась на Николая? Он не против, чтобы ты пришла, – касаясь ее плеча, сказала Анна Павловна.
– Я хочу побыть одна и нет настроения есть мясо. Принеси мне, пожалуйста, помидор и кусочек хлеба. – Анна Павловна исполнила ее просьбу.
После того как Полина и Андрей поели, они расположились сзади Веры, где затеяли какую-то игру и заодно кидались песком в ее в спину, но по голове ей не попадало, а на остальное она решила не обращать внимания. Впрочем, Анна Павловна периодически их одергивала, но это мало помогало. Это были до странности развязные дети. Видимо, родители не особо занимались их воспитанием, так что чего уж тут удивляться, что они такими выросли. А старшую дочь так совсем потеряли. Мало быть просто доброй матерью, чтобы вырастить нормальных детей. Вера это по себе знала. А Анна Павловна, похоже, была как раз из тех, кто только и может, что накормить и одеть, а все другое ее не волновало. Верины рассуждения прервал Николай, он принес ей шампур с сочным ароматным мясом.
– Бери, ешь, – предложил он сухо.
– Спасибо! Я не хочу, – уперлась она.
– Что это с тобой происходит? Что это за театр? С каких это пор ты такая вежливая стала? – хмуро спросил Николай.
– С тех пор, как ударилась головой, – резко ответила Вера и отвернулась.
«Что я еще могу сказать!» – думала она про себя. Вера представила, как объясняет им: «Извините, Майя умерла, а я другой человек, просто пользуюсь ее телом». Или повторяет ту дурь, которую она вещала в школе учителям про то, что решила начать новую жизнь и стать хорошей девочкой. Глупее не придумаешь, а так по крайней мере она сказала правду».
– Ты