Арендатор бытия. Рифмотексты. Сергей Яхновец
сопрягаю разговор:
«Я – философский конь в пальто…»
Мороз по коже! Вздрогну снова
в толпе судьбою битых рож,
печально, что не тренирован,
жалею, что совсем не «морж»…
Так что же значит моё «я»,
бредущее в трудах к закату?
Когда ошибок до… хрена —
ты не протянешь на зарплату.
Отбросив сладость лживых грёз
и вздыбив мазохистски душу,
отвечу на больной вопрос —
и все сомненья вмиг разрушу.
«Пусть я – не «морж», на всё готовый,
Пусть я – затворник тёплых стен,
пусть член сообщества хреновый!
Но всё же – не моржовый хрен!»
Хохочет мой багровый кореш:
«Да, с оптимизмом не поспоришь!»
На перекрёстке
Красный глаз равнодушного светофора… На грязных обрубках оставшихся ног… Вёсла костылей – надёжная опора… Вдыхает, улыбаясь, московский смог… Ловко скребёт вдоль автогирлянды цветной… Сжав безмолвные губы, отдыхает… Просветлённый взгляд встречается и со мной… Эх, бедняга, вот как в жизни бывает…
Торопливо отвожу виноватость глаз. Поскорей бы ковылял привычно дальше. Осознаю опустошённо, без прикрас, горечь его искренности или фальши. Пусть где-то воевал или не воевал… Или стал таким по своей глупости. Пускай камуфляж для жалости надевал. Каково нести груз неполноценности на измозоленных страданием культях?! Господи! Всех нас целых за него прости! Нас, страдающих пустяшно второпях! Сумевших благополучие обрести! Господи! Спаси калеку и сохрани, если Ты существуешь в реальности! Глотаю, как чистый воздух, светлые дни, подверженный горькой сентиментальности…
Мелочи в кошельке нет, крупных – жалко… Другие подадут. Всем бессилен помочь. Что-то в салоне становится жарко… Настрою климат-контроль и быстрее прочь…
Впереди зелёный свет…
Есть Бог вне нас или нет?
В какой день и час
Он
воскресает
в нас?
Он воскресает в нас?
Корячусь
«Нет в мире ничего прекрасней бытия.
Безмолвный мрак могил — томление пустое».
Как незначительны ступени бытия
последних лет.
Легко струит осенняя судьба моя
прохладный свет
на суетливость мелочных лихих потуг,
купюрный раж.
Увы, огонь дерзания почти потух,
иссяк багаж
терпения и вдохновения,
мечтам облом…
Я фрукт с гнильцою поколения
больных баблом.
Исчерпан милости небес кредит,
душа мутна,
постыдность груза неудач томит,
гнетёт у дна…
Я презираю слабость и печаль,
себя лишь жаль.
Любовница – порочная мораль —
скандаль, скандаль…
Я оптимистом был давным-давно,
да отболел.
Прощальным обелиском всё равно
грядёт предел.
Плевать на суетность мирофигни,
успех