Игра в четыре руки. Борис Батыршин
скрывалось за мятой проволочной сеткой, вдруг сменилась гримасой недоумения.
Бам-м! Хлесткий удар сверху по голове – звонко, обидно, но совершенно нечувствительно.
Свисток за спиной и недовольный молодой голос:
– Стоп! Абашин, не спи, замерзнешь!
Абашин – это я. Абашин Евгений Борисович, 1963 года рождения, образование высшее, москвич, самозанятый… А это что за проволочная хрень у меня перед носом?
– Разошлись, в позицию… Начали!
Опять свисток. Короткий, требовательный.
Ноги мои сами собой, без малейшего моего участия, делают несколько шагов назад, задняя, левая, цепляет за что-то, и я с грохотом лечу на пол. Коричневый, покрытый масляной краской пол, на котором проведены две широкие белые линии, ограничивающие длинную, шага три в ширину, полосу.
Снова свисток, невнятное ругательство – никаких матов, что характерно…
– Да чтоб тебя… Абашин! Что ты тут растопырился по-крабьи? А ну вставай, и маску надень. Еще одна такая выходка, и ты отправишься на скамейку!
Маска? Точно, фехтовальная маска… Облезлая, мятая, со стеганым горжетом из грубого светло-бурого брезента. И мои руки, подхватившие с пола этот аксессуар, – подростковые, почти без волос и привычных шрамов.
Я что, сплю?..
– В позицию! Ангард!
Противник – пацан лет пятнадцати. Точнее не определить – его лицо, как и мое, скрыто фехтовальной маской. Стоит в заученной стойке, сабля в четвертой позиции. Все, как в учебнике: рука, согнутая в локте, поднята вперед, кисть на высоте пояса, кончик клинка в линии левого глаза, лезвие направлено влево-вперед…
Пальцы мои явственно ощущают рукоять сабли сквозь тонкую кожу перчаток, но шевельнуть ими я не могу. Не могу – и все! Могу только бессильно наблюдать, как парнишка напротив делает шаг вперед, кистевым батманом отбрасывает в сторону мой клинок и… Вот уж хрен тебе!..
Клинок послушно отлетает, но не вбок, как рассчитывал противник, готовя академически правильный удар сверху по маске, а по дуге вниз. Поворот на левом, отставленном назад носке, передняя правая нога уходит в выпаде влево-вперед, далеко за белую ограничительную черту. Кисть переворачивается, взлетает вверх на прямом локте и – вж-ж-жик! – клинок прочерчивает победную линию от колена визави, по криво свисающей стеганке, через грудь, звякает по подбородку маски и улетает вверх.
– Туше!
Ноги тем временем сами выполняют следующее па: левая – короткий шаг назад с поворотом, окончательно вынося меня за пределы дорожки, и сгибается в полуприседе. Корпус пижонски отклонен назад, правая нога выставлена вперед в почти танцевальной позиции – выпрямлена в колене, носок едва касается пола. Сабля – в вытянутой в струнку на уровне лица руке, клинок повернут плашмя и смотрит в спрятанные за сеткой глаза противника. Левая рука покинула положенное ей место на поясе и прикрывает грудь – согнута в локте, словно не черная мотоциклетная крага на ней, а толстенная дуэльная перчатка, которую и кирасирским палашом