Доктор Фальк. Тайна серого монаха. Игорь Евдокимов
наружу и осмотрел землю перед домом.
– Следов вскрытия нет, – сообщил он. – Под окном следы калош. Кто-то навестил Веру Павловну прошлой ночью. Но вот, что странно – на подоконнике нет следов грязи…
– Видимо, визитер оставил калоши на улице, если вообще проникал в дом, – кивнул Василий Оттович. – Правильно ли я понимаю, что раз следов взлома нет, то Вера Павловна сама открыла ему окно?
Сидоров лишь пожал плечами.
– Полуночный визитер? У тетушки? – недоверчиво спросила Лидия.
– Мне тоже сложно в этом поверить, но случались вещи и постраннее, – задумчиво произнес Фальк. Он вспомнил странную реакцию Веры Павловны на вопрос о произошедших изменениях в жизни.
– Василий Оттович, если злоумышленник все-таки проник в комнату и – простите, барышня – убил Шевалдину, то как же он это сделал? – обратился к доктору Сидоров.
– Ума не приложу, – признался Василий Оттович. – Хотя…
Осененный внезапной идеей, он вновь подошел к телу и возобновил осмотр.
– Ага! – торжествующе вскричал Фальк, но быстро помрачнел.
– Что там? Что вы нашли? – спросил урядник. И он, и Лидия с интересом вытянули шеи, пытаясь понять, что привлекло внимание доктора.
– Вот здесь, на шее, – аккуратно, не касаясь тела, показал пальцем Василий Оттович. – Не берусь утверждать наверняка, но почти уверен, что это след от укола.
– Укола? – удивленно переспросил Сидоров.
– Да, – кивнул Фальк. – Мне пришла в голову одна гипотеза, когда я вспомнил про признаки недостатка воздуха. Чтобы подтвердить мои предположения вам потребуется опытный судебный медик и лабораторные условия. Но, думаю, он согласится, что Веру Павловну, вероятно, убили большой дозой морфия.
– Морфия?! – воскликнула Лидия и тут же прижала ладони ко рту.
– Да, или иное сильнодействующее средство. Их передозировка бывает смертельно опасна и способна убить в кратчайшие сроки. Большие количества морфия вызывают паралич дыхания и смерть головного мозга.
– Вы уверены? – уточнил Александр Петрович.
– Повторюсь, это лишь гипотеза, ее необходимо будет подтвердить, – ответил Фальк. – Но, боюсь, я уже видел такое…
– Где?
– Под Мукденом, например4, – тихо пробормотал Василий Оттович. В комнате повисла гнетущая тишина. Воспоминания о жутких событиях Русско-Японской войны были все еще свежи у всех присутствующих.
– Я видел последствия передозировки, – наконец счел нужным пояснить Фальк. – Иногда, случайной – когда не рассчитали правильную дозу для раненного. Иногда им пользовались желающие уйти из жизни. Считали этот способ безболезненным. Мол, он подарит им быструю смерть в объятиях эйфории… Простите…
Василий Оттович сбился и замолчал, но быстро взял себя в руки.
– Это лишь предположение. Убедитесь, что его проверят, Александр Петрович.
– Конечно, – согласился урядник. – Как думаете, морфий изначально принадлежал Вере Павловне?
– Уверен,
Мукденское сражение, оно же «Мукденская мясорубка» – битва, состоявшаяся в феврале 1905, в результате которой русская и японская армии понесли катастрофические потери убитыми и ранеными.