Сонная Лощина. Дети революции. Кит Де Кандидо
не мог. Долгие месяцы, что он провел в диком новом столетии, на войне, которой даже не понимал, от нисхождения в полное безумие его спасала мысль о том, что возлюбленная супруга томится в чистилище и наверняка есть способ ее оттуда вызволить. Он найдет его, обязательно.
Катрина являлась Крейну в видениях, передавала послания, и всякий раз сердце Крейна обливалось кровью.
Сколько раз он ни оказывался в чистилище, Катрина менялась: то она в элегантном платье, что было на ней в ночь, когда она расторгла помолвку, то в скромном меннонитском[1] платье и чепце, что были на ней в день первой встречи с Крейном, то в одеянии санитарки, что было на ней в день, когда Крейн столкнулся со Всадником.
Катрина стояла в нескольких шагах от Крейна.
– Катрина! – Он шагнул к ней, но расстояние не сократилось.
– Отыщи крест, которым тебя наградили!
Сказав это, Катрина исчезла, оставила Крейна одного посреди страшного леса.
– Катрина! – еще громче прокричал Крейн.
Он устремился было к тому месту, где только что была супруга, но путь ему преградили переплетенные сухие ветки. Они окружили Крейна со всех сторон, оплели его.
Он больше не видел ни человека из прошлого, ни самих деревьев, хотя в небе еще светила неполная луна. Точнее, восемь половинок лун… – Катрина!
– Эй, чувак, что еще за Катрина?
Ослепленный солнечным светом, Крейн закружился на месте. Прикрыв глаза ладонью и поморгав, он увидел перед собой давешнюю даму с собачкой: та встревоженно смотрела на него, а Падди заливался писклявым лаем.
Крейн мотнул головой и произнес:
– Примите мои извинения, мисс, я вовсе не хотел… – Он глубоко вздохнул.
Озабоченность у нее на лице сменилась улыбкой.
– Ничего страшного, и со мной такое случалось. Стоишь себе, солнце светит в глаза, ручей журчит, и вот ты уже в мире грез… Верно?
– Похоже на то, – неуверенно ответил Крейн.
Нужно срочно поговорить с лейтенантом Миллс. Для разговоров, даже с милыми незнакомками, не время!
Дама тем временем протянула руку.
– Зовут меня, конечно, не Катрина, а Лиана. Я вдруг вспомнила, что забыла представиться, вот и вернулась. Мама учила, что вежливому человеку представиться нужно обязательно. Честное слово, с тех пор, как я сюда переехала поступать в колледж, таких обходительных граждан еще не встречала.
Крейн незамедлительно поцеловал ей пальчики.
– Это большая честь для меня, мисс Лиана. Меня зовут Икабод Крейн, и я ваш смиренный слуга. Боюсь, однако, – добавил он, выпрямляясь, – что мои… грезы напомнили об одном срочном и безотлагательном деле. Прошу простить…
Лиана уставилась на облобызанные пальчики с таким недоумением, какое Крейн в иных обстоятельствах счел бы забавным.
Еще раз поклонившись и приняв молчание дамы за верный знак согласия простить его, Крейн вернулся на мощеную
Меннонитство – ветвь протестантизма, названная по имени основателя, голландского священника Менно Симонса (1496–1561).