Кардинал Ришелье. Петр Черкасов
епископом Люсонским.
По окончании работы Генеральных штатов Ришелье некоторое время – по разным сведениям, от двух недель до двух месяцев – оставался в Париже. Не дождавшись желанного вызова в Лувр, он возвращается в свою епархию и уединяется в приорстве Куссей, где предается размышлениям о будущем; оно все еще оставалось неопределенным.
При дворе как будто забыли о епископе Люсонском. Жизнь идет своим чередом, словно и не было Генеральных штатов. Двор целиком поглощен подготовкой испанских браков, задуманных Марией Медичи. Елизавета Французская должна стать женой наследника испанского престола, а инфанта Анна Австрийская – королевой Франции, женой Людовика XIII. Создание двора будущей королевы и выбор для нее духовника заботили Марию Медичи и ее окружение гораздо больше, нежели наказы Генеральных штатов.
Ришелье был занят делами перестройки кафедрального собора, когда из письма давнего знакомого епископа Байоннского Бертрана д’Эшо узнал о своем возможном назначении духовником Анны Австрийской. Ему было известно, что на эту должность прочили епископа Орлеанского Габриэля де Л’Обеспина, славившегося благочестием и образованностью. Кандидатуру епископа Люсонского предложили Марии Медичи маркиз Анри де Ришелье и его друзья. Королева-регентша, искавшая случая отметить Ришелье, одобрила выбор. Однако окончательное решение было отсрочено в связи с новым мятежом, поднятым принцами.
Конде и его сторонники выпустили манифест, в котором говорилось, что Королевский совет не выполняет наказов Генеральных штатов и не намерен осуществлять необходимые преобразования. В манифесте также осуждалась габсбургская ориентация французской внешней политики – заключение двойного династического союза. Особое беспокойство у Марии Медичи и ее окружения вызвало заигрывание Конде с гугенотами. Возникла реальная угроза новой вспышки внутренних междоусобиц.
Тем временем приближался срок договоренностей, достигнутых с Мадридом и Веной. В последних числах сентября 1615 года из Парижа на юг Франции, в направлении франко- испанской границы, двинулся внушительный кортеж – весь цвет французского двора во главе с Людовиком XIII, Марией Медичи и принцессой Елизаветой. Тысяча отборных всадников под командованием герцога д’Эпернона обеспечивала безопасность продвижения.
Мария Медичи с тревожным чувством оставляла Париж. Для того чтобы предотвратить возможность захвата столицы мятежниками, она оставила там 2 тысячи швейцарских наемников, а ответственность за оборону и поддержание порядка в городе возложила на старейшего маршала Франции де Буадофена. Маршалу было приказано контролировать возможное передвижение вооруженных формирований Конде, дислоцированных в районе Клермон-ан-Бовези.
Епископ Люсонский внимательно следил за неторопливым продвижением двора. Когда королева и ее дети достигли наконец Пуатье, Ришелье лично выехал встречать их. Принцесса Елизавета, неожиданно почувствовавшая недомогание,