Иди куда хочешь. Генри Лайон Олди
крутую кашу, которую нам теперь приходилось расхлебывать, демонстративно не обращали внимания. И с вопросами не торопились набрасываться – пусть сперва оклемается!
Мы – это, понятно, в первую очередь я; великий и могучий Индра-Громовержец, Стогневный, Стосильный и прочее, за что прошу любить и жаловать. Во вторую очередь – вон они, сидят рядышком, как куры на жердочке: мой мудрый наставник Словоблуд и сынок его, толстый Жаворонок, который и папашу-то перемудрил!
Третья с четвертой очередью расположились ближе к порогу. Та еще парочка: Лучший из пернатых, орел наш Гаруда, нахохленный, озабоченный – и мой возница, синеглазый Матали, безуспешно притворявшийся опорным столбом. Знал, подлец: не хватит у меня духу погнать его после наших мытарств над гнойным нарывом Поля Куру!
Он знал, и я знал, и все знали – чего уж там…
Завершал великое сидение отставной Десятиглавец Равана. После героического спасения братца Вишну, которого Равана приволок в Обитель на своих широченных плечах, у меня просто не поднялась рука отослать Ревуна в казармы, где временно расположились его подчиненные-ракшасы. Равана лишь ненадолго отлучился, чтобы перекусить, и вернулся, просто лучась счастьем! Еще бы, кухня Обители после постно-праведнического хлебова братца Вишну…
– Скажи, Владыка, а у тебя здесь тоже рай считается, или как? – гулким шепотом поинтересовался вдруг царь ракшасов.
– Рай, – кивнул я. – Царствие небесное.
– Тогда странно…
Я собрался было обидеться; и передумал.
– У меня сейчас как раз время месячным, – продолжил деликатный Равана, – и ничего!
– Что?! – аж подпрыгнул я. – Чему у тебя время?!
– Мучаться пора, – доступно разъяснил великий мятежник. – Чтоб рай не отторгал. А твоя Обитель нас и так принимает, будто родных! Живот не пучит, руки-ноги не крутит, в глазах не темнеет. И не тянет никуда. Я-то помню, как в Вайкунтхе бывало, ежели вовремя в местный ад не сходишь! Опять же, кормят у тебя не в пример…
Равана покосился на Опекуна Мира, но тот никак не отреагировал на упрек ракшаса.
– Слышь, Владыка, а может, мы у тебя останемся? Тебе тут никого охранять не надо? А то перетащим из Вайкунтхи сюда всех Зловещих Мудрецов, будем их пасти! Вот, один уже сам перебежал… – он кивнул в сторону Жаворонка, о чем-то тихо беседовавшего со своим отцом.
– Посмотрим, – туманно пообещал я, с ужасом представив, как убитых в бою кшатриев встречает в раю Индры эта развеселая компания. – На недельку останетесь, а там видно будет. Трехмирье ходуном ходит, наперед загадывать не приходится. Вот сейчас братец Вишну очухается, расскажет нам, скудоумным, как в игрушки игрался – тогда и решим.
– Но-но, решат они! – мигом вспух от порога бдительный Гаруда. – Я своего Опекуна тиранить не позволю! Ему покой нужен, одеяло шерстяное, а не ваши вопросы!..
Если честно, я даже малость позавидовал Опекуну. Когда от шума драки и грохота моего перуна малыш пришел в себя, мы втроем – Брихас, Жаворонок и я – немедля набросились на него