Реинкарнация. Марина Линник
после долгих раздумий произнес Генрих. – Пошли моего художника к Клевам, пусть нарисует портреты девиц.
– Уже сделано, Ваше Величество, – низко кланяясь, ответил Кромвель.
– А вы слишком быстры, Томас, – усмехнулся король, испытующе вглядываясь в склонившуюся перед ним фигуру советника.
– Ваше Величество уже как‑то обвиняли меня в нерасторопности, – уклонился от прямого ответа Кромвель.
– Покажите! – властным голосом приказал Генрих, тяжело усаживаясь в кресло.
Томас Кромвель аккуратно положил портреты двух девиц на стол. Советник короля не стал вдаваться в подробности и скрыл, что Гольбейн, придворный художник, писал портреты не с живой натуры (ему так и не удалось увидеть девиц), а сделал копии старых портретов. Такое самоуправство могло стоить Кромвелю жизни, и советник знал об этом, но все же решил рискнуть.
Нельзя сказать, что дамы произвели хоть какое‑то впечатление на Генриха. Внешность их совсем не соответствовала принятым тогда в Англии канонам женской красоты. Тяжело вздохнув, король отложил первый портрет и внимательно посмотрел на второй. На нем была изображена бледная изящная красавица лет шестнадцати, с роскошными длинными волосами, грустными глазами и чуть длинноватым носом. Тонкие губы придавали лицу некоторую строгость, но в целом в нем было нечто такое, что приковало внимание Генриха. Ганс Гольбейн изобразил на портрете добрую, нежную и романтичную особу, и король, как ему показалось, уловил в ней многообещающую, манящую тайну женственности.
– Вот эта вроде как покрасивее, а, Томас? Как вы считаете? – разглядывая портрет незнакомки, осведомился король у советника. – Как ее зовут?
– Анна, Ваше Величество.
– Анна… – глядя на портрет, в задумчивости произнес Генрих, душа которого требовала романтики. – Во что бы то ни стало добейтесь согласия на этот брак. И запомните, господин Кромвель: если что-то пойдет не так, головой за это ответите!
– Как прикажете, Ваше Величество…
Если бы Кромвель знал, что слова короля станут для него пророческими, то наверняка не стал бы настаивать на этом союзе. Но, увы, никому не дано заранее знать о своем будущем…
Глава 5
Религиозные перемены захлестывали Европу. Католический мир рушился на глазах, несмотря на все попытки Папы обуздать еретиков. Казни и гонения самых активных проповедников нового учения только подливали масла в огонь. Посеянные ими зерна уже дали обильные всходы. Антикатолически настроенные прихожане и их лидер Мартин Лютер решительно осуждали, прежде всего, упадок нравов в самой Римской церкви и неуемные аппетиты Папы Римского, желавшего полностью подчинить себе светскую власть.
Открытое противостояние началось в 1520 году, когда Лютера, написавшего 95 тезисов, поддержал саксонский курфюрст Фридрих Мудрый. В Германии начались мятежи и смуты, на словах сурово осуждаемые Лютером. Но в то же время он всячески поощрял конфискацию церковных земель, погромы католических храмов