.
картины Рубенса, но…
– Картины и кое-что еще, и здесь, как и в случае с картинами, произошла подмена, а похищено нечто более редкостное и более ценное, чем полотна Рубенса.
– Что же, в конце концов? Не мучьте меня.
Идя развалинами в направлении дверцы в стене, оба подошли к Господней Часовне.
Ботреле остановился.
– Хотите узнать, господин следователь?
– Еще бы не хотеть!
В руках у Ботреле оказалась палка, толстая узловатая трость. Вдруг он резким ударом вдребезги расколол одну из статуэток, украшающих портал часовни.
– Да вы с ума сошли! – вне себя крикнул господин Фийель, кинувшись собирать осколки. – Вы с ума сошли! Такой изумительный святой…
– Изумительный! – вторил ему Изидор, сделав выпад, от которого полетела вниз Дева Мария.
Господин Фийель крепко обхватил его.
– Юноша, я не позволю вам…
Но за Девой Марией последовали волхвы, а вслед за ними слетели ясли с маленьким Иисусом…
– Еще одно движение, и я стреляю.
Появившийся граф де Жевр уже поднимал заряженный револьвер.
Ботреле расхохотался.
– Стреляйте лучше в них, господин граф… стреляйте в них, как в тире. Вот, смотрите, человечек, что несет голову в руках.
Иоанн Креститель, подпрыгнув, покатился вниз.
– Боже, – простонал граф, нацеливая револьвер, – ну что за профанация! Такие шедевры!
– «Липа», господин граф.
– Что? Что вы говорите? – завопил господин Фийель, выхватывая у графа револьвер.
– Липа, папье-маше!
– Как? Как это возможно?
– Дуньте, и нету! Пустота! Ничто!
Граф нагнулся и подобрал с земли осколок статуэтки.
– Посмотрите хорошенько, господин граф. Ведь это гипс, как будто потемневший от времени, покрытый плесенью, позеленевший, ну точь-в-точь старинный камень! И все же это гипс, муляжи из гипса, вот что осталось от несравненных шедевров… Вот чем они занимались все эти дни… вот что заготовил еще год назад господин Шарпенэ, сделавший и копии с картин Рубенса!
Теперь он сам схватил за руку господина Фийеля.
– Что вы на это скажете, господин следователь? Красиво? Великолепно? Гигантская кража! Похитили Господню Часовню! Целую готическую часовню разобрали по камешку! Забрали множество статуэток, а взамен оставили человечков из штукатурки! У вас конфисковали один из великолепнейших образчиков эпохи несравненного искусства! Украли Господню Часовню! Ну не прелестно ли? О, господин следователь, какой же он все-таки гениальный человек!
– Ну, это вы, господин Ботреле, хватили через край.
– Невозможно хватить через край, месье, когда речь идет о таком человеке. Все, что выше среднего уровня, достойно преклонения. А он оказался выше всех остальных. В его высоком полете сквозит такое богатство оригинальных решений, такая мощь, изобретательность и в то же время непринужденность, что меня даже дрожь пробирает.
– Жаль только, что он умер, – усмехнулся господин Фийель. – А то