Джон Картер – марсианин. Эдгар Райс Берроуз
Вой и смех зеленой толпы одобрял бой. Когда я опять повернулся к арене, то увидел трех торжествующих собак, дерущихся над телами. Все женщины уже расстались с жизнью.
Тотчас бешеный зитидар был выпущен против оставшихся собак – и так это продолжалось целый день, длинный, жаркий, ужасный день.
В течение дня я сражался сначала против воинов, затем против зверей. Я был вооружен саблей и всегда превосходил своих противников ловкостью и боевым опытом, так что это являлось для меня детской игрой. Время от времени кровожадная толпа аплодировала, а к концу послышались требования признать меня победителем и урухунцем.
Наконец осталось трое: большой зеленый воин из какой-то дальней северной орды, Кантос Кан и я. Они должны были сражаться, а мне предстояло драться с победителем. Свобода доставалась сильнейшему.
Кантосу Кану доставались до этого несильные противники, и шанс, что он окажется сильнее зеленого исполина, был мал. Воин был приблизительно шестнадцати футов ростом, тогда как Кан не достигал и шести. Когда они сошлись, разница в весе и росте бросилась в глаза, и эта разница отнимала у друга всякую надежду на жизнь и победу. Но, приблизившись к великану на расстояние двенадцати футов, он сильно замахнулся и метко бросил свое оружие вперед. Оно полетело прямо, как стрела, и, пронзив грудь врага, уложило его мертвым на арену.
Теперь Кантос Кан и я должны были сражаться друг с другом, но, когда мы сошлись на арене, я шепотом посоветовал ему затянуть бой до темноты, в надежде, что мы найдем способ бежать. Толпа, очевидно, догадалась, что у нас нет желания биться, и выла от ярости, потому что ни один из нас не переходил в роковое наступление. Когда стало темнеть, я подал Кантосу Кану знак, чтобы он всунул свою саблю между моей левой рукой и ребрами. Он так и сделал. В тот же миг я качнулся назад, плотно прижав саблю рукой, и упал на землю, как будто его оружие пробило мне грудь. Кантос Кан понял мой фокус. Быстро шагнув ко мне, он поставил ногу мне на шею, вытащил саблю из тела и якобы нанес окончательный удар. Казалось, что он пронзил мне шею, перерезав сонную артерию; на самом же деле холодное лезвие мягко скользнуло в песок. В наступивших сумерках наш обман удался… Я шепнул, чтобы он шел требовать себе свободу, а затем искал меня в холмах на востоке от города.
Когда амфитеатр опустел, я осторожно выбрался и без больших затруднений добрался до отдаленных холмов.
20. На атмосферной фабрике
Два дня я ждал Кантоса Кана, но он не пришел. Тогда я направился в северо-восточном направлении, где, по его словам, пролегал ближайший водный путь. Моей единственной пищей был сок растений, зато его имелось в избытке.
В течение двух долгих недель я шел по ночам, руководимый единственно звездами, днем скрываясь в скалах. Иногда из темноты появлялись дикие звери – страшные неуклюжие чудовища, но один вид моей сабли отпугивал их. Интуиция, обострившаяся на Марсе, предупреждала меня об опасности, но однажды я был повержен прежде, чем понял, что мне угрожают.
Косматое