Офицеры российской гвардии в Белой борьбе. Том 8. Группа авторов
и вдруг поправился: – Вы где были?
Я махнул вниз по улице.
– Ваш эскадрон там?
– Не видел, господин поручик.
– Тогда за мной!
Все, как видно, спуталось в деревне, эскадроны смешались. Мы объехали какие-то дома, уже сняли карабины и держали их поперек седла. Из какого-то сада перед нами появились пехотинцы. Мы по ним открыли огонь, и они опять исчезли в саду. Артиллерийская перестрелка прекратилась. Встретили взвод кавалергардов, кажется, не то с Иваном, не то с Андриком Толстым. «Там уже кончили». Повернули обратно. К нам пристали по дороге некоторые из наших эскадронов и Максимов-младший, желтый кирасир, с полувзводом своих.
Стало смеркаться, когда мы выехали из деревни. Помню красное небо заката, и вдруг в полутьме затрубил трубач «сбор». Я до этого момента не заметил отчего-то, как я устал. Устали и лошади. Быстро стало темнеть. На пригорке стоял трубач на пегом коне и играл сбор.
– Это не наш! – сказал я Татищеву.
– А чей же?
– Не знаю, у нас пегих коней нет.
Но явно был наш, перед ним на фоне неба видна была грузная фигура Данилова на битюге. За ним уже сформировались несколько эскадронов. Когда мы подъехали, несколько солдат направляли подъезжающих к своим эскадронам. Когда мы проезжали мимо Данилова, он вдруг спросил Татищева:
– Вы конного?
– Так точно, ваше превосходительство.
– Молодцы, мне сказали, вы захватили четырнадцать пулеметов, это хорошо.
– Спасибо, ваше превосходительство.
– Мне говорят, ваш унтер-офицер Волков взял два пулемета, где он?
– Он со мной, ваше превосходительство.
– А! Как вы это сделали?
– Не знаю, ваше превосходительство.
– Как – не знаете?
Я совсем забыл про первый пулемет в окопе во всей этой передряге.
– Я на него нечаянно наскочил, ваше превосходительство.
– Ну-ну, я с вами потом поговорю.
Мы вернулись в эскадрон. Татищев поехал в свой. Я подъехал к Андрею Стенбоку доложить, что я вернулся.
– А, к несчастью, Феодорова ранили, вы примете взвод. У нас, боюсь, большие потери. – Он нагнулся ко мне и добавил тихо: – Ты справишься?
– Справлюсь.
– Ну хорошо.
Но осталось всего 17 человек из взвода в 29. Утомленные, мы потянулись в Евлашовку. Подъезжая, мы прошли через сторожевое охранение, кажется, роты не то Финляндского, не то Павловского253 полка. По крайней мере, никто из нас не должен был идти в охранение, уже это хорошо. Я совершенно забыл, что в ту ночь Феодоров был дежурный унтер-офицер, а так как он был ранен, пало на меня.
Перед моим отъездом из Киева, не знаю почему, Таня Куракина дала мне серебряное кольцо с черной эмалью, с именем святой Варвары. Из-за того ли, что моя мать была Варвара, а они с детства друг друга знали, или потому, что святая Варвара была покровительница солдат, я не знаю. Она меня, кажется, не любила, да и я ее недолюбливал, так что
Лейб-гвардии Павловский полк. Возрожден в Добровольческой армии. Летом 1919 г. имел 3 роты, составляя батальон в 1-м Сводно-гвардейском полку (к августу 1919 г. – 3 роты, 12 пулеметов), с 12 октября 1919 г. – в Сводном полку 2-й гвардейской пехотной дивизии. На 30 октября 1919 г. насчитывал 268 штыков, 30 сабель и 10 пулеметов. Командиры батальона: полковник Павленков (август—сентябрь 1919 г.), полковник И.И. Морев (на 30 октября 1919 г.). Командиры рот: капитан Карпов, капитан Бочарский, капитан Дворянский. Начальники команд: полковник М.Ф. Скородумов, подпоручик Вибе, капитан Падалов, капитан Михневич, штабс-капитан Тхоржецкий. В Русской Армии с августа 1920 г. составлял роту во 2-м батальоне Сводного гвардейского пехотного полка. Полковое объединение в эмиграции на 1939 г. насчитывало 55 человек (в т. ч. 14 в Париже), в 1949—1951 гг. —14 (9 в Париже), на 1958 г. – 11 (6 в Париже). Председатели: генерал-лейтенант М.И. Занкевич, полковник И.И. Морев, полковник Е.М. Ровбе, секретарь и казначей – капитан Н.В. Антоненко, представители в Югославии – генерал-инф. В.В. Болотов, полковник Н.Г. Крестинский. С 1 апреля 1928 г. по 1 декабря 1929 г. издавало в Париже на ротаторе журнал «Павловец» (вышло 6 номеров по 172 с.; редактор – полковник С.Я. Левицкий).