Светлая полоса. Галина Капустина
бы отыскать даже ту поляну, с которой стартовал.
«Алекс Дебош, первый переселенец, погибший, не добравшись до Хаоса», – услужливо подсказал мозг.
Но надежда – это, порой, единственное, чему можно доверять. И Алекс продолжал продираться сквозь колючие ветки.
Вырвавшись из ельника, он увидел невдалеке какое-то подобие столба дыма. «Дым – это люди!» – обрадовался Алекс и почти бегом направился в ту сторону. Спокойно идти он уже не мог, тревога подстегивала и давала ощущение силы.
Буквально в нескольких десятках метрах, скрытая за очередным ельником посреди поляны, похожей на ту, где он рухнул, Алекс увидел самый что ни на есть настоящий деревянный сруб. Да еще и на четырех толстых сваях.
Что за супермен это построил? И сколько же деревьев нужно было срубить?
Алекс взялся за большую толстую палку, привязанную к двери и, судя по всему, являющейся и сигнализацией, и дверной ручкой. Где-то наверху что-то щелкнуло и раздался странный, но все-таки не синтезированный, а настоящий записанный на диктофон голос: «Добро пожаловать на пересадочную станцию!». И тут же кто-то со всего маха открыл дверь изнутри, так что Алекс, получив удар по лбу, слетел с крыльца и распластался на траве.
Боль на секунду оглушила и ослепила его. Он непроизвольно прижал ладонь ко лбу. Пальцы ощутили теплую влагу и небольшой, но глубокий порез.
А потом увидел склонившееся над ним бородатое лицо с удивленно округленными голубыми глазами.
– Ничего себе, я тебя приложил, а?! – больше восхищенно, чем сочувственно сказал тот самый голос, что только что звучал в записи.
Чьи-то крепкие руки ухватили Алекса за плечи, точно бревно, прижав обе его руки к телу, и тряхнув пару раз, поставили на землю.
Алексу сразу стало как-то неловко, потому что незнакомец был чуть ни на голову выше. А ведь он и сам не из мелких.
– Ты небось Алекс? Алекс Дебош? – тем же восхищенно-удивленным тоном спросил верзила.
«Да он тупой, что ли», – зло подумал Алекс, снова осторожно дотрагиваясь до рассеченного лба и ощущая, как кровь тонкой струйкой стекает по щеке к подбородку. – Чего это он так восторгается-то?»
– Как же ты так рано-то-а? Я уже собрался было встречать тебя идти, да только рано еще ведь!
Речь у хозяина сруба была воркующая, плавная с непривычным для слуха Алекса интонационным переходом в конце предложения. Словно прибой набирал силу, а потом мягко переваливался через камень, разливаясь по берегу. И каждый раз казалось, что в конце предложения звучит вопрос.
– А ведь и правда я тебя приложил-так приложил – а? – наконец-то в голосе бородача послышались нотки сочувствия и озабоченности. – Ты заходи-заходи в дом-то, а я сейчас принесу, чем рану залепить, чтоб быстрее прошла, хорошо – а?
– Не плохо бы зашить или заклеить, – предположил Алекс.
– Заклеить – так заклеим! Ты проходи, не тушуйся – а? – проговорил дылда еще раз, настойчиво подталкивая его к двери. А сам быстро пошел куда-то за дом.
Алекс