Солнечный луч. На перекрестке двух миров. Юлия Цыпленкова
это не принесло бы пользы, и потому я просто сверлила магистра пристальным взглядом, ожидая, что он еще скажет. – Не обижайтесь на меня, Шанни, я готов помочь, едва вы только намекнете, вам это известно. Вы мне как дочь, и тосковал я по вас, как по дочери. Потому истратил почти все свои накопители на ваши поиски. Простите меня, дорогая…
Не в силах больше слушать, я отошла к окну и устремила в темноту слепой взгляд. Оглушенная, я пыталась собрать мысли воедино. Хотела успокоить себя, уговорить, что еще ничего не потеряно, что выход найдется и я смогу вернуться назад…
– Боги, – судорожно вздохнув, прошептала я, и ночь перед моим взором расплылась.
Уговоры не помогали, и я всё глубже погружалась в черную пучину отчаяния. Я пыталась справиться с собой, изо всех сил старалась удержаться на самой кромке пропасти, но не вышло. Потрясение было столь велико, что ноги мои подкосились, и я тяжело опустилась на пол. Закрыв лицо руками, я вопросила:
– Отец, за что?.. – даже не осознав, что перешла на язык Белого мира.
И в то же мгновение на плечи мне легли теплые ладони. Кто-то прижал меня к своей груди, и я поняла, что это магистр, потому что услышала:
– Ну что же вы, Шанни? Что вы, душа моя? Я не понимаю, что вы сейчас сказали, но горечь и тоску расслышал точно. К чему вы так убиваетесь? Вам нельзя, дорогая, в вашем-то положении. Разве же можно в тягости на пол падать, слезы лить? Успокойтесь, вы же сама Шанриз Тенерис-Доло и жена Белого короля…
Я гулко сглотнула и обернулась к магу. Смысл его слов вдруг дошел до меня, но дядюшка опередил с вопросом:
– Что вы сказали, дорогой друг? В тягости? Шанни, вы беременны?
– Я беременна? – переспросила я, в ошеломлении глядя на Элькоса.
– А вы не знали? – удивился он в ответ. – Шанриз, вашему дитя плюс-минус пара месяцев. Я все-таки не целитель, но вашу ауру я знаю, как собственное отражение. Неужто за это время вы сами не увидели в себе перемен? Как женщина, вы же знаете о всяческих процессах, о которых, уж простите, я в обществе говорить не стану. И все-таки…
– Я решила, что перемещение могло повлиять… – растерянно пробормотала я. – Стало быть, в тягости…
И, уткнувшись магистру в грудь, разрыдалась с новой силой. Теперь моя пропасть отчаяния и вовсе превратилась в бездну. Я единственная супруга дайна Айдыгера, и даже по признании меня погибшей, если бы такая процедура существовала, он не сможет жениться. А я есть! Живая, здоровая, но в ином мире. И в этот иной мир я унесла и прошлое Белого мира, и его будущее. А вернуть назад это достояние не имею ни единой возможности, потому что самый могущественный маг Камерата не в силах открыть мне дорогу. Это всё было ужасно… Ужасно!
– Ну-ну, девочка моя, – ворковал Элькос, гладя меня по волосам. – Нельзя, нельзя вам так убиваться. Подумайте о вашем ребенке…
– Так я о нем и думаю! – истерично воскликнула я.
– Шанни, – мягко позвал дядюшка. – Дорогая моя, вы рвете мне сердце, а оно у меня и без того ослабло в последние три года. Пожалейте