«Хочу домой, в Царство Небесное!». Светлана Сидорова
отца Мартина рассказать немного о себе, как он православным стал. Ведь сам он из старокатоликов, и его отец был католическим пастырем.
– А как же вы в Православие перешли?
– А я и не переходил, я всегда был православным. Это католики отошли от истины, а я с детства истину и правду искал. И когда вошел в православный храм, сразу почувствовал себя дома, потому что здесь была истина. Не было у меня никакого озарения и переворота, все естественно и спокойно, шаг за шагом. Тут и выбирать нечего. У протестантов ничего нет, а католики своим собственным сознанием исковеркали и литургию, и догматику.
После чая хозяева везут нас в свой маленький монастырь, который находится в семнадцати километрах от хосписа, где также все кажется естественным и спокойным. У входа в монастырь огромный деревянный крест, парящий над необъятным простором. Около храма арка, увитая розами, цветочные клумбы, шарики кипарисов, сосны, а дальше – поля, зелень, горы, растворяющиеся в небе. И я запоминаю Сашу в розовой арке, в которой он останавливается на мгновение, будто входит в райский сад, в вечные райские обители.
Нас приглашают на вечернюю службу, которая служится здесь на французском, за исключением некоторых песнопений. И французский, и церковнославянский звучат в этом небольшом храме так же естественно и органично. Сюда Саша с Риммой часто ездят, и здесь Сашу будут отпевать. После службы отец Мартин выносит из алтаря святыни: частичку Животворящего Креста Господня, частичку мощей святителя Иоанна Златоустого и пропитанную миром от Монреальской иконы Божией Матери ватку, которой крестообразно помазывают нам лоб. А потом и особо чтимую ими икону преподобного Сергия Радонежского. Это келейная икона преподобного Силуана Афонского, перед которой молился их духовник владыка Серафим. Затем нас приглашают на кладбище. Хотя до кладбища рукой подать, мы садимся в машину, потому что отец Силуан спешит к больной женщине. На небольшой округлой возвышенности в виде корабля, уплывающего в вечность, несколько десятков могил, окантованных каменной оградой. На каждой могилке оригинально оформленный цветник. Кроме этого, ни травы, ни цветов – все усыпано гравием. Строго и красиво. Нас сразу подводят к могиле владыки Серафима, их духовника, о котором они могут говорить, как сами признаются, бесконечно. На фотографии, прикрепленной к кресту, батюшка так же лучисто смеется, как и на остальных, которые мы уже видели в храме. «Вам что-нибудь надо, отче?» – спросил владыку перед кончиной отец Силуан и услышал в ответ: «Надо любить». Владыка скончался 14 декабря, но хоронили его 19 декабря, в день памяти святителя Николая: ждали владыку Николая. Гроб с телом покойного простоял в храме четыре дня, но запаха никакого не было. А в день похорон все ощутили в храме благоухание, которое сохранялось всю неделю.
– Знаете, у него было такое выражение глаз, такая мимика, такие жесты, что слов не нужно было, с ним можно было беседовать от сердца к сердцу, от души к душе. Возникало удивительное чувство общения, и слова только мешали. Владыка обладал