Четвертое июня. Пекин, площадь Тяньаньмэнь. Протесты. Джереми Браун
совершившие пять видов деяний – избиение, погром, грабеж, поджог и незаконное проникновение, – должны быть наказаны в соответствии с законом [Pu & Chiang & Ignatius 2009: 5–6].
Если бы Чжао знал о драматических событиях на площади и обнародовал бы второй пункт плана, пообещав продолжение диалога и свободу выражения до, во время или сразу после того, как трое студентов ритуально встали на колени с петицией в руках, он мог бы эмоционально разрядить ситуацию. Но Чжао Цзыян и Ли Пэн обсудили вопросы наедине и разошлись. Поэтому последующие дни и недели стали трудными для обоих.
Ли Пэн не соглашался с мнением Чжао по трем пунктам, поскольку они не предлагали кардинального решения проблем. Ли спросил Чжао: «Что, если студенты хотят свободы и демократии западного образца?» Чжао сказал, что положительный ответ невозможен. Затем Ли спросил: «А как насчет нелегальных студенческих организаций?» Чжао ответил, что правительство не может их признать. Ли хотел провести заседание Постоянного комитета Политбюро для обсуждения этих вопросов, но Чжао сказал, что в этом собрании нет необходимости, сел в машину и уехал. Почему Чжао так торопился? Двумя днями позже Ли Пэн писал в своем дневнике: «Согласно достоверным источникам, после того как гражданская панихида закончилась, Чжао уехал играть в гольф. Он-то точно умеет забывать о своих проблемах» [Чжан 2010: 72, 81]. Ли Пэн был не единственным, кто язвил по поводу страсти Чжао к гольфу. 20 апреля Хань Дунфан, Чжао Хунлян и другие рабочие договорились о месте встречи на западной части площади Тяньаньмэнь, потому что студенты не позволили им собраться в центре площади, заявив, что хотят защитить «чистоту» протестного движения. Рабочие разместили «Десять вежливых вопросов к КПК». Второй вопрос звучал так: «Господин и госпожа Чжао играют в гольф каждую неделю, платят ли они взносы? Откуда берутся деньги на взносы?» [Han 1990: 277; Black & Munro 1993: 161].
Рабочие-активисты считали Чжао Цзыяна одним из многих коррумпированных чиновников, оторванных от жизни. Ли Пэн видел в любви Чжао играть в гольф политический материал, который можно было использовать против него. 22 апреля Ли был сильно обеспокоен, потому что Чжао Цзыян на следующий день уезжал в Северную Корею с официальным визитом. Чжао переложил на Ли ответственность за реализацию своих расплывчатых планов, абсолютно не учитывавших серьезность ситуации. Ли считал, что нелегальные студенческие организации требуют демократии западного образца.
Крейг Кэлхун заметил, что появление независимых студенческих групп, требующих признания и уступок, «в действительности было серьезной проблемой, поскольку коммунистический Китай никогда не признавал права людей создавать независимые организации» [Calhoun 1994: 44]. Чжао согласился с Ли, что требования студентов неприемлемы, но он считал, что необходимо восстановить нормальную жизнь, расширить диалог с народом и наказать мародеров. Даже если Ли и понравился план Чжао, он не знал, как его реализовать.
Проводив Чжао на вокзале 23 апреля,