Логика бреда. Вадим Руднев

      Друг мой, друг мой,

      Я очень и очень болен.

      Сам не знаю, откуда взялась эта боль.

      То ли ветер свистит

      Над пустым и безлюдным полем,

      То ль, как рощу в сентябрь,

      Осыпает мозги алкоголь.

      Ночь морозная…

      Тих покой перекрестка.

      Я один у окошка,

      Ни гостя, ни друга не жду.

      Вся равнина покрыта

      Сыпучей и мягкой известкой,

      И деревья, как всадники,

      Съехались в нашем саду.

      Где-то плачет

      Ночная зловещая птица.

      Деревянные всадники

      Сеют копытливый стук.

      Вот опять этот черный

      На кресло мое садится,

      Приподняв свой цилиндр

      И откинув небрежно сюртук.

      «Слушай, слушай! —

      Хрипит он, смотря мне в лицо,

      Сам все ближе

      И ближе клонится. —

      Я не видел, чтоб кто-нибудь

      Из подлецов

      Так ненужно и глупо

      Страдал бессонницей.

      Ах, положим, ошибся!

      Ведь нынче луна.

      Что же нужно еще

      Напоенному дремой лирику?

      Может, с толстыми ляжками

      Тайно придет „она“,

      И ты будешь читать

      Свою дохлую томную лирику?

      Ах, люблю я поэтов!

      Забавный народ.

      В них всегда нахожу я

      Историю, сердцу знакомую,

      Как прыщавой курсистке

      Длинноволосый урод

      Говорит о мирах,

      Половой истекая истомою.

      Не знаю, не помню,

      В одном селе,

      Может, в Калуге,

      А может, в Рязани,

      Жил мальчик

      В простой крестьянской семье,

      Желтоволосый,

      С голубыми глазами…

      И вот стал он взрослым,

      К тому ж поэт,

      Хоть с небольшой,

      Но ухватистой силою,

      И какую-то женщину,

      Сорока с лишним лет,

      Называл скверной девочкой

      И своею милою».

      «Черный человек!

      Ты прескверный гость!

      Это слава давно

      Про тебя разносится”.

      Я взбешен, разъярен,

      И летит моя трость

      Прямо к морде его,

      В переносицу…

      …Месяц умер,

      Синеет в окошко рассвет.

      Ах ты, ночь!

      Что ты, ночь, наковеркала?

      Я в цилиндре стою.

      Никого со мной нет.

      Я один…

      И разбитое зеркало…