Сто рецептов счастья. Эллисон Майклс
в ладоши, чтобы прихлопнуть этот миг временного помешательства. – А теперь с дороги. Джекки Адамс собирается отдраить до блеска это место.
Боже, от смущения шутки из меня вылетали дурацкие. Но Том снисходительно усмехнулся и всё же отошёл. Снял полотенце с вешалки и встал рядом, собираясь помочь, не сторонясь грязной работёнки. Думаю, в этом была одна из его светлых сторон – работа у него в крови. Не могла себе представить, чтобы он лениво валялся на диване перед телевизором, кормя жену разными «завтра». Он – скорее «здесь и сейчас».
– Вы починили крыльцо? – Внезапно спросила я, и Том непонимающе нахмурился, чем вызвал мой искренний смех. – Сегодня утром вы отказывались провожать меня до коттеджа, прикрываясь тем, что нужно починить какое-то крыльцо.
– А! – У меня галлюцинации, или он покраснел? – Да, крыльцо в полном порядке.
Я рассмеялась ещё больше.
– Так вы соврали, чтобы не идти со мной?
– Это так очевидно?
– Очевидно, что я с самого начала попала в ваш чёрный список. – Без малейшей обиды ответила я, надраивая противень после цыплёнка. – Наверняка вы бы заселили в коттедж номер девять кого-нибудь другого.
– Вовсе нет. – Поспешно возразил Том. Я стояла к нему боком, поэтому лишь почувствовала, как его фигура сделала шаг ближе. Аромат лимона стал не таким явным, как утром. Теперь от него пахло по-другому. Печеньем, усталостью и каплей раскаяния. Моя рука слишком крепко ухватилась за губку и слишком яростно стала скрести противень. – Я рад, что вы здесь. – Его голос слегка дрогнул и поднялся на тон выше, словно Том понял, что ляпнул что-то не то и тут же поспешил исправить свою оплошность: – Поселись в коттедж номер девять кто-то другой, этот ужин был бы безнадёжно испорчен.
Мне не нужно было оборачиваться и глядеть на него, чтобы понять, что он улыбается и лукавит. Вот только почему – оставалось загадкой?
За окном стемнело как-то слишком быстро. Рядом с Томом на этой кухне время текло стремительно, точно кто-то намерено подкручивал стрелки часов и подпихивал солнце к горизонту. Посуда отправилась по местам, каждая горизонтальная поверхность сияла чистотой, и мы с Томом выдохнули, осматривая плоды своего труда.
– Неужели, это закончилось? Никогда не торчал на кухне столько времени.
– А я торчала. Могу провести у плиты весь день. Как-то раз я готовила без перерыва часов двадцать, пока не поняла, что уже не могу стоять на ногах.
– Ого, вы, наверное, в тот день потеряли рассудок.
Моё сердце превратилось в мягкую подушечку, куда втыкают иголки.
– Нет. Всего лишь отца.
– Извините, я не хотел…
– Всё нормально. Он умер так внезапно, что нам с мамой пришлось организовывать похороны впопыхах. Она была убита горем и не могла нормально салат размешать, не говоря уже обо всём остальном. Так что я отправила её в постель и в одиночку готовила поминальный стол.
Сколько бы лет ни прошло с того дня, эти воспоминания всё ещё хранились в памяти яркими вспышками боли. Не знаю, зачем