Беги от него. Юлия Гауф
называть тебя Антошей, – мило улыбнулась ему, и свесила ноги с кровати.
– Наболелась?
– Да. Пора восставать из мертвых. Душ свободен? – спросила, и мужчина кивнул, а затем вышел из комнаты, поняв, что мне нужно переодеться.
В шкафу развешаны мои вещи, разложены на полки. И я точно знаю, что не я чемодан разбирала. В жизни так ровно не раскладывала шмотки, терпения не хватало на это. А тут прям красота, хоть фотографируй на память, или в инстаграм выставляй – мечта перфекциониста, а не гардероб.
Неужели Антон такой хозяйственный?
Открыла комод, и покраснела. Белье тоже разложено. Хмм.
Раньше я бы не постеснялась устроить скандал по этому поводу. Разозлилась бы не на шутку, если бы какой угодно мужчина кроме папы влез бы в личное. Даже генералу бы высказала за то, что в моем белье рылся.
А Антону не могу. Хотя все равно бесит.
А еще, уж не он ли меня переодевал? Я помню, что мы сидели на кухне, и о чем-то разговаривали. И это последнее, что я помню. Дальше – провал.
Белье, переодевание… Уж не извращенец ли он?!
– Было бы весело, – хмыкнула я, и пошла в душ, которым наслаждалась целый час, смывая с себя болезнь.
Пока мылась, придумала десять вариантов подколов на тему больной девушки в беде, ее белья, и взрослого мужика, который любит в этом белье порыться. Выбрала из придуманного наиболее мягкую версию шутки, чтобы не обидеть, и вышла из душа, посмеиваясь.
А на кухне меня уже ждали. И Антон был не один. За столом, уткнувшись в телефон, сидел темноволосый симпатичный парень, разукрашенный синяками и татуировками.
Худощавый, высокий. Очень на Антона похож.
Этот «похожий» зыркнул на меня, как уголовник, и выплюнул:
– Брат, твоя телка вышла. Мне кухню освободить, чтобы вы могли на столе поразвлечься?
Антон достал из микроволновки контейнер, мельком оглядел меня, возмущенную до предела, и спокойно сказал:
– Рот закрой.
– Мне запрещаешь телок водить, а сам… – говнюк не договорил, сузил глаза, и снова повернулся ко мне.
Оглядел нарочито-раздевающим взглядом. Вот только я не девочка-цветочек, и краснеть не собираюсь.
– Мальчик, Антон ведь хозяин дома, – мило улыбнулась я ему, и направилась к Антону, наблюдающему за мной. – Ему можно, тебе – нет. Вот подрастешь, и будешь водить в свой дом телок. Если эти самые телки захотят, в чем я сомневаюсь, – я сочувственно вздохнула, приобняла Антона, и спросила: – Что, не дают?
Антон засмеялся, а его злобный брат прошипел какое-то ругательство, встал со стула, и через несколько секунд я услышала, как хлопнула дверь.
– Прости, – отсмеявшись он взглянул на меня, – это мой младшенький – Андрей. Придурка носило непонятно где три дня, явился только что сама видела в каком состоянии. Я даже объяснить ему ничего не успел про тебя. Поговорю с ним, и Андрюха извинится, – в голосе Андрея прозвучало сомнение.
– Да плевать мне на извинения, –