Самый чувственный год. Рейчел Стюарт
же, как я. Чтобы мое присутствие пробудило к жизни ту его часть, которой наслаждались женщины из Интернета. Я заставляю себя снова посмотреть ему в глаза, заметив ответный огонь, который мне удалось спровоцировать.
– Это извинение. Я все еще жду.
Он усмехается. Это ему не идет. Зато он становится прежним. Я поджимаю губы, сдерживая улыбку.
Он откашливается и резко кивает.
– Мне очень жаль, Саммер. У меня было время поразмыслить и прочитать письмо, которое оставила бабушка. Ты-то прочитала свое?
Он замечает его на столе, я качаю головой.
– Пока нет. Прочитаю, когда буду готова.
– Ясно.
Повисает пауза, и я понимаю, что он обдумывает мою реакцию, эмоции. Я переключаю его внимание.
– Итак, ты прочитал письмо?
– И не согласен ни с тем, что она сделала, ни с тем, что написала в письме, но это ее последняя воля, и я буду уважать ее до определенного момента.
– До определенного момента? – тупо повторяю я, гадая, что бы это значило. – Мы правда будем жить вместе? – Мое сердце бешено колотится.
– Да. И чем скорее мы сможем все обсудить, тем лучше.
Я молчу. Это какое-то безумие.
– Так что поехали со мной.
– Что? – Меня накрывает паника. – Куда? С тобой?
– В поместье. По пути можем поговорить.
– Но я… Когда?
– Сегодня днем.
– Но…
Дыши, Саммер, дыши.
Это слишком рано. У меня не было достаточно времени, чтобы подумать.
Он наклоняется ближе ко мне. Я чувствую запах его одеколона, тот заполняет меня, будоражит чувства.
– Но – что?
– Это далековато отсюда.
– И?.. Уверен, провести путешествие со мной не такая уж ужасная перспектива.
По спине пробегает дрожь, я улавливаю намек на насмешку в его словах.
– Когда-то мы наслаждались обществом друг друга, Саммер. Уверен, мы можем, по крайней мере, быть вежливыми в течение этого промежутка времени.
Не могу удержаться от смеха.
– Это должно сделать твое предложение более привлекательным?
Он криво улыбается:
– Нет, не думаю. Но уверен, что, если мы объединимся и поедем вместе, это каким-то образом поможет планете. Я ведь знаю, как сильно ты об этом заботишься.
Я таращусь на него. Он что, читал обо мне? Или Кэтрин ему что-то рассказывала? Что он знает? Что видел? Что попало в СМИ? Митинги протеста – наверняка. Странный арест – возможно. О боже, мои щеки пылают, я опускаю голову, чтобы он ничего не заметил.
– Отлично. Когда выезжаем?
– Я заеду за тобой в два.
– Отлично.
– Отлично.
Неловко.
Он застыл на месте. Решаюсь спросить:
– Что-то еще?
– Нет. – Он отмирает. – Увидимся позже.
Он поворачивается, чтобы уйти, но колеблется. Мое сердце подпрыгивает. Что теперь?
Он оглядывается на меня, в его глазах появляется любопытный блеск.
– Между прочим, я не такой.
– Не такой?
Его взгляд скользит по экрану моего ноутбука. Вот ужас-то,