Двенадцать месяцев. От февраля до февраля. Том 1. Владимир Жестков
у жены прорезаться только к концу вопроса стал.
– Так вас же наша не устраивает. Ты тут постоянно свару пытаешься замутить, чем-то недовольна вечно и недовольство своё в нашу спокойную жизнь вносишь. И потом, молодым везде у нас дорога, поэтому мы и решили с матерью, да и с Ванюшкиными родителями согласовали, а пусть-ка эти самые молодые самостоятельно поживут. Вот и отправитесь вы с завтрашнего числа в дальнюю дорогу, нечего вам по проспекту Калинина подошвами шаркать.
Когда тесть таким голосом и такими словами выражаться начинает, с ним спорить нельзя, только хуже можно сделать. Поэтому моя дорогая встала и с сынишкой, на её руках мирно спавшим, в нашу комнату ушла, а я чай остался допивать – не оставлять же его в чашке или тем паче чтобы его в раковину потом вылили.
На следующий день спозаранку встали, жена с сердито-огорчённым видом, тёща тоже печальная, ну а мы с тестем ничего, ко всему привычные, мужики же. Позавтракали по-быстрому да на Садовое кольцо отправились. Там ходит троллейбус маршрута Б – «букашка», значит, народ его так для удобства обозвал, на нём быстрее всего до Маяковки можно добраться. Доехали – и в метро. Куда едем, нас не информируют, ну а мы лишние вопросы не задаём, да и чего их задавать, до места доберёмся – сами увидим.
Поезд в сторону «Речного вокзала» нас повёз. Народу в вагоне мало, мест свободных сколько хочешь, а тесть у дверей стоит и садиться почему-то не собирается. Вот за окошком станция появилась, моя родная «Белорусская». Смотрю, тесть из дверей почти наружу вылез, рукой кому-то машет, потом успокоился, назад в вагон подался да к супруге, тёще моей, направился, которая ему место рядом своей сумкой хранила. Метро ведь не театр, это там места нумерованные, а в метро что – вольница чистая. Увидишь, где свободное место имеется, – беги. Успеешь – сядешь, нет – так стой, тоже полезно, не всё же сиднем сидеть. Косточки тоже иногда разминать требуется.
Я привстал, в соседний вагон через двойное остекление заглянул – смотрю, мои родители в самом его конце усаживаются. Мама уже почти села, а папа её рукой слегка придерживает, чтобы не промахнулась, наверное. Ну, тут я совсем успокоился. К тяжёлой артиллерии, это я тестя имею в виду, бомбардировщики с истребителями присоединяются, так что нам никто даже голову не позволит из окопа высунуть. Сидите, молчите и не рыпайтесь.
Лучше всего в такие моменты о чём-нибудь весёлом и приятном думать. Вот я и задумался. Речной вокзал – где это? Понял одно: где-то далеко от Москвы он в своё время строился. Ведь Путевой дворец, который теперь Петровским называют и в котором Наполеон в 1812 году сидел, дрожал, когда на пылающую вдали первопрестольную смотрел, тоже тогда поодаль от Москвы был. А сейчас он почти в центре города находится. И ведь всего полтора столетия прошло. Как же быстро города растут! Вот и Северный речной вокзал строили в том месте, куда канал Волга – Москва максимально близко и удобно к городу удалось подвести. А теперь и он уже в городской черте. Так, глядишь, пройдут ещё годы – и Москва с Питером в экстазе