[СТЕНА]. Николай Александрович Гиливеря
![[СТЕНА] - Николай Александрович Гиливеря](limg_read1272571.jpg "[СТЕНА] - Николай Александрович Гиливеря")
свои идеи.
И если после –
такой он выживал,
то выходил из племени
Халдеев!
С осанкой не гордой,
но твёрдой.
Похожий на мудрого
медоеда,
что подчинил пороки
своего внутреннего зверя.
Он внебрачный сын,
принц природы –
равновесия.
Его сострадание
не слёзы мальчика,
но крепкая рука,
сотрясающая все печали.
Останется висеть он
на Кресте –
живой и печальный,
как символ силы
человеческой –
первоначальной.
Инстинкт
Вершина наглости зверя –
не быть пойманным
ловким охотником;
не быть съеденным
во имя другой жизни.
Зверь чуток на выживание,
в своих генах он знает:
таков путь, такова роль
существования.
Но это не отменяет факта борьбы
за хлеб свой насущный,
свои стремления.
Закон один для всех:
деревья дают кислород,
еда восполняет силы,
страх помогает борьбе.
Последняя (глубокая) рана
возрождает из пекла волю к жизни.
Здесь и сейчас
А мне бы…
всего лишь пару жизней в запас.
Я бы…
научился играть на пианино,
а ещё:
писал маслом картины,
даря свои куплетные мысли!
А мне бы…
всего лишь лишних сто лет в запас.
Я бы…
научился плавать как надо,
а ещё:
построил сотни домов, даря людям шанс,
а на выходных, закидывал на волнах
широкий брас!
А мне бы…
всего лишь тысячу часов в запас.
Я бы…
научился понимать космос и нас,
а ещё:
соорудил бы ракеты – пассажирский класс,
что бы летать для всех и сейчас!
Я бы…
много чего сделал. Я хотел бы всё испытать,
но так не работает в жизни – нужно выбирать.
Здесь и сейчас.
Смычок и скрипка
На шумной улице смычок маячит, меж лиц и тел
в кисти глубокой.
В потоке гаммы оров, криков; через все споры наугад,
скрипка в хаосе плачет – скорбь скрывается в её устах.
Под массой тел и солнцем беспощадным,
девушка на ней играет в ветхом платье.
Молча она поёт пустоте все самые сокровенные печали.
А монеты людей – словно копья врагов, всё летят
в обветшалое тело. Под предлогом помочь
(бессердечный подход)
не различающих сердца куплеты.
Человек
Он смотрит свысока на всех, горделиво отбрасывая
большую тень своего тела-профиля-лица, превозмогая
жар уединения.
Он смотрит строго на тех, кто (рой опущенных плеч) идёт
одинаковым строем.
Как презрены и жалки вы, коль поселилась