Втайне от мечты. Книга 2. Ирина (Не Ваниль) Яничевская
гробу. Об этом событии писали несколько месяцев. Даже проводили расследование, и, кажется, кого-то посадили. Дубровский тогда сильно бушевал, что не смогли уберечь его единственную дочь. Точно знаю, что полетели головы. Но об этом не принято говорить.
Быстро разделся и повалился в постель. Потух сразу, как только голова коснулась подушки.
В голове звенело и стучало, будто бухал всю ночь. Еле встал с постели, отключив все будильники. Валялся бы дальше, но в комнату влетела Катюшка. Забралась на кровать с ногами, залезла под одеяло и прижалась ко мне. Обнял одной рукой. Закрыл глаза. Сестрёнка на несколько минут затихла, а потом начала осторожно щекотать пальчиком бок. Щекотно не было, но я поддерживал эту игру с удовольствием. Чуть отодвинулся, лениво приоткрыв один глаз. У Катюшки появилось больше простора для манёвров и теперь меня щекотали активнее. Возмутился, задёргался, засмеялся, а потом вскочил и потянул мелкую за ноги, типа хочу стащить с кровати. Катя сопротивляется, хватается за одеяло, подушки, простынь. Мы останавливаемся только тогда, когда все постельные принадлежности оказываются на полу. Хохочем. Я целую сестрицу в макушку, и она убегает.
Этот ритуал повторяется каждые выходные. Я ничего не имею против.
Но сегодня Катя не щекочется. Она тихонько лежит, как мышка. Жду. Ничего не происходит. Хмурюсь и открываю глаза. Катя расстроена.
– Тебя мама просила позвать вниз. Она ругаться будет. Да?
– Будет, – признаюсь со вздохом.
– Сильно? – С тихим сочувствием спрашивает. – Ты плохо себя вёл?
– Сильно. Мама считает, что плохо. А я думаю, что нет.
Катя задумалась: она в том возрасте, когда авторитет мамы непререкаем. И это нормально.
– Я за тебя заступлюсь! – Сестричка у меня спасатель всех обиженных и обездоленных. Это видно по мини-питомнику, что обосновался на заднем дворе нашего дома.
– Не нужно. Я мужчина, и умею постоять за себя сам. Да и принимать удары судьбы нужно смело. – Соскользнул с кровати, натянул шорты и мятую футболку. – Пойдём? Не будем заставлять маму и Ярослава ждать.
Катя с прыжка забралась ко мне на руки. Еле успел поймать. Тяжёлая становится.
В столовой напряжение зашкаливало. Красиво накрытый стол, всё чинно и благородно. Мне не хватает наших душевных посиделок в маленькой уютной кухоньке в старой квартире. Жаль, что их не вернуть.
Сел на своё место.
Молча беру стакан сока и делаю глоток. Жду начала разговора. Первым начинать не собираюсь.
– Ты ничего не хочешь мне сказать? – Мама сидит за столом, поставив на поверхность локти. Рядом в специальном стульчике Лизка, которая, оставшись без присмотра, старательно выбрасывала кашу на пол. Я её прекрасно понимаю: никогда не любил манку.
– Нет, – отвечаю спокойно. Откусываю бутерброд, всем видом показывая, что виноватым себя в чём-либо не чувствую.
– Тогда скажу я, – Ярослав отложил в сторону вилку. Знаю, что он всегда прямолинеен и не будет тянуть кота за хвост. – Мы с мамой решили, что ты пойдёшь