Детский мир. Книга вторая. Воины на крайний случай. Андрей Васильев
гудков из динамика послышался заглушаемый гулом двигателей голос:
– Заместитель-два командира обороны. Слушаю. Первый в гипноле.
– Вадим, прет, это Эрик.
– Итепрет. Ничего себе новость – корабли Альянса.
– Откуда знаешь? – удивился Эрик.
– Мэтт только что сказал. Я всего на минуту вышел, прихожу – мой первый замер, мобик на полу, из него Мэтт меня зовет. Прикинь, его зампред тоже ушел в гипнол, как только Дели ему позвонила. Во жесть, все первые на сне! Мы что, сами будем план «Гости» выполнять?
– Плохо слышно. Ты в ротаплане что ли?
– Ага, с новой сменой в Соленую пустошь летим.
– А чего это вы с ними? Вы же оборонщики.
– Лизун возле промысла объявился. Отогнать хотим, пока на рабочих не напал.
– Ясно. Вот что, скажи новой смене про корабли прямо сейчас, чтобы на сон в ротоплане ушли. А прилетишь, старую смену в грузовой отсек пригласи, как бы на совещание, а то их таскать придется, если снаружи скажешь. И сразу же возвращайся. Кроме тебя еще дети на борту есть?
– Малой один, пилот замены.
– Придется вам вдвоем справляться. Добытую соль не бери, и так с перегрузом полетите.
– Да это понятно. Что потом?
– Жду тебя в Арсенале, там всё обсудим. Удачи.
Эрик нажал кнопку отключения. На пульте тут же запищал зуммер вызова. Оживший экран показал уже другое лицо Председателя-два Высшего Совета Балии – сосредоточенное и решительное.
– Эрик, начинаем действовать по плану «Гости», – твердым голосом сказала Аделия. – Без взрослых.
Задания на лето
Наблюдать за всем из скоростного катера не то же самое, что из ротаплана. Во-первых, высота. На ротаплане выше двух километров летать опасно, а на катере можно подняться почти до границы космоса. Но даже в пяти километрах от земли горизонт уже раздвигается настолько, что за проливом можно разглядеть Гнутые острова, а на востоке видны все вершины Высоких гор.
Во-вторых, у катера скорость раза в три больше. И если смотреть вперед, дух захватывает от стремительно летящих навстречу облаков. А когда вместо них перед глазами вдруг вырастают горные кручи, то становится даже страшно.
– Выше, выше! – вскрикнула Ива. – Мы же врежемся!
Зуб, сидевший в кресле пилота, снисходительно улыбнулся.
– Успокойся, это только так кажется. Мы над перевалом пойдем, между вершин.
– Ты бы всё же сбавил скорость. Для общего спокойствия, – попросил Скип из соседнего кресла.
– Ладно, – согласился Зуб, и катер полетел медленней.
Вместе с ним в кабине находились и остальные ребята из той шестерки, что три года назад спасла тысячи людей, обреченных на гибель из-за сбоя в программе роботов-полицейских.
Год, когда они жили в пещере, скрываясь от обезумевших машин, в летописи Балии назвали Временем Шестерых. А день спасения людей стал Днем освобождения. Освобождения не только от власти роботов-стражей, но и от власти Наилучших. Они стали обычными членами общества и, хоть и негодуя втайне, всё же вынуждены были с этим смириться. А колонией с той поры руководил Высший Совет,