По велению Чингисхана. Том 1. Книги первая и вторая. Николай Лугинов
конец дням, когда мы могли вот так вольно охотиться и жить спокойно… – заговорил вновь Мухулай, когда в лицах охотников появилось отдохновение сытости. – Видит Бог, мы никому не грозили силой. Но теперь уже найманы, как нам донесли, собираются двинуться в нашу сторону!..
Лица охотников тотчас посуровели, а в глазах молодых сюняев даже заблестели огоньки воинственного азарта: для них война была еще и возможностью показать себя, выдвинуться, прославить имя свое и род свой.
– Я думаю, наше войско должно иметь другое устройство. До сих пор перед каждым новым сражением мы поручали руководить войском новому выборному человеку. В малых столкновениях – это себя оправдывало. Но в большой войне может начаться разброд. Скажем, выберем мы сегодня Ходо – он распорядится по-своему, а завтра вновь выбранный Мадай начнет дело с другого конца… А в результате, от арбаная до мегенея никто не будет знать, что делать. Нужен один человек, для которого войско, военное дело – станет основным делом! Тойонов-сюняев и мегенеев-тысячников назначит сам Хан своим указом. Важно правильно подобрать людей. Этим займутся шесть тойонов-чербиев – советников Хана, и пятеро самых уважаемых стариков, лучше других знающих родословную каждого: Усун, Аргас, Содол, Джэлмэ, Мадай.
– Позволь сказать? – насупился в задумчивости гордый и обычно медлительный Усун.
– Говори, говори…
– Если, к примеру, мегенеем будет один тойон, то как расти другим? Ведь, допустим, сюняй стремится отличиться в бою, чтобы в следующем бою быть уже мегенеем!..
– У мегенея – десять сюняев. Он может поручить ведение боя одному из них, не снимая с себя ответственности. Сам сюняй может вызваться вести бой вместо мегенея, если получит его согласие. Все действия будут оцениваться старейшинами, тойонами-чербиями, на совете с Ханом. К тому же тойоны будут уходить с поста, сохраняя за собой звание: если воин стал мегенеем, то чин мегенея остается за ним на всю жизнь…
– Что же получается?.. – развел в недоумении свои нечеловечески огромные пятерни Усун. – Я теперь останусь мегенеем, даже если стану немощным и буду лежать у старухи под боком?!
– Посмотрите на него, – засмеялся толстый Мадай, отчего лицо его стало еще шире, – он и в немощи собирается со старухой лежать!..
Все заулыбались: в свои почтенные годы Усун напоминал племенного быка – прямой затылок переходил в крепкую шею, а та, в свою очередь, в мощные покатые плечи, как бы перерастающие в богатырские руки… Мало кто до сих пор мог сравниться с ним в борцовских поединках!
– Да, – продолжил Мухулай, – ты теперь навеки мегеней.
Аргас настороженно относился к изменениям в укладе жизни, но это нововведение ему пришлось по нраву: оно укрепляет род.
– Хан пока еще не назначил мегенея вашего мегена, – обратился Мухулай к остальным собравшимся, – не определены еще пока и шесть сюняев. Вот я и хочу вас спросить: кого вы до поры можете выбрать на место мегенея, чтобы этот человек мог заняться подготовкой