Ещё более Дикий Запад. Карина Демина
это внимание.
Площадь полнилась жизнью, но та существовала где-то еще, словно в мгновеньи до меня. Или после? Главное, что эта жизнь проявлялась полуразмытыми тенями.
Если приглядеться, то угадывались очертания людей.
Или нелюдей.
– Сколько их всего было, городов? – уточнила я.
– Дюжина. Изначально. Я застал существование шести. Следом умерли еще три.
– И вы не пытались узнать почему?
– Нас это не интересовало.
– Но… – Услышанное плохо укладывалось в моей голове. – Там ведь тоже были драконы? Такие, как ты?
– Были, – согласился Кархедон. – Но видишь ли, проклятая, мы давно утратили связи с ними. Мы жили каждый сам по себе.
М-да, что тут еще скажешь.
– И лишь когда замолчал город Огненных Камней, от которого к нам поставляли рабов, мы испытали некоторое удивление.
Надо же. Удивление.
Охренеть.
– И то далеко не сразу, но лишь когда выяснилось, что поток жизней, нас питающий, иссяк. – Дракон вновь стал драконом, зубастой чешуйчатой тварью, по-своему красивой. Только я уже не обманывалась этой красотой.
Тварь – она всегда тварь.
– Пятеро сильнейших поднялись на крыло и отправились в путь, но оказалось, что крылья наши стали тяжелы, а город крепко держит нас. Мы мнили себя его хозяевами, а на деле оказались пленниками.
– То есть не было никаких богов и проклятья?
– Боги? Богов не было. Что до проклятья, то… мы сами, как я понимаю, стали своим проклятьем.
Наверное, на этом месте мне следовало бы преисполниться сочувствия, только не вышло. Я лишь пожала плечами: мол, и такое случается.
Но хотя бы промолчала.
Это уже достижение!
– Многие пытались вырваться и… возвращались назад, ибо там, за границей города, вдруг возник совсем иной мир. Мир, в котором нам не было места.
Нет, все равно не сочувствую.
Вот такая я черствая тварь. Или тварь не я?
– Последней замолчала Аметистовая Пристань. Небольшой город, возникший рядом с шахтами. В них добывали огненные аметисты. Камни, равных которым по красоте и силе не было.
Дракон замолчал.
А я подумала, что такой пастью, как у него, разговаривать не слишком удобно. Хорошо, что мы во сне. Во сне пасти говорить не мешают.
– Наверное, именно тогда я понял, что мы следующие. Что тот, новый мир нас не пощадит.
Догадливый, однако.
Но я вновь проявила несвойственное мне прежде благоразумие и промолчала.
– Я точно знал, когда граница была нарушена. Город… город живой, и мы с ним связаны. – По шкуре дракона прошла мелкая дрожь. – Мой брат вернулся.
– И убил тебя?
– Нет. В этом не было нужды. Мы и без того были обречены.
– Тогда зачем вернулся?
Нет, в самом деле не понимаю этого вот желания плюнуть врагу в рожу. Оно, конечно, душевные порывы – дело такое, труднопредсказуемое, а с другой стороны – небезопасно же. Враг и обидеться может.
– Он привел