Гений русского сыска И.Д. Путилин. Роман Добрый
наступает при приближении поезда к крупным центрам его остановки.
Одна лишь женщина оставалась покойноравнодушной, не трогаясь с места и глядя тоскливым взором в окно. Укладываться ей, очевидно, было не надо, так как с ней не было никаких вещей.
Поезд подошел к станции. Почти в ту же секунду испуганный женский крик прорезал гул суматохи:
– Женя! Женечка, где же ты?
Некоторые из пассажиров остановились. Слишком уж много тревоги послышалось в надтреснутом голосе женщины. Она в испуге металась по вагону, не переставая кричать все одно и то же:
– Женя, дитя мое, где ты? Господи… – Лицо ее было искажено страхом. Она, толкая всех, как безумная, бросалась в разные концы вагона, заглядывала под лавки, выбегала на площадку, и ее крик становился все более и более отчаянным.
– Что такое? Что случилось? – слышались возгласы пассажиров. – Кого ищет эта женщина?
– А кто ее знает… – недовольно фыркали некоторые, не могущие, из-за суматохи-давки, выбраться из вагона.
А женщина выбежала уже на платформу, которая огласилась ее громким воплем:
– Спасите! Помогите! У меня пропала дочь! – Она, точно тигрица, заступила путь выходящим, простирая к вагону руки.
К месту происшествия стали сбегаться досужая публика и пассажиры.
Вскоре огромная толпа образовала тесный круг, в середине которого стояла женщина, ломая в отчаянии руки, с побелевшим, перекошенным лицом.
Толпа шумела, глухо волновалась.
– Что? Что такое?
– Да вот у женщины что-то украли… Вещи какие-то.
– Неправда, не вещи, а дочь у нее пропала.
– С поезда упала.
Нестройный гул толпы все усиливался.
– Господа, позвольте, позвольте… дайте пройти! – раздался громкий голос жандарма.
Появилось в полном составе все железнодорожное начальство станции.
Громкое, надрывное женское рыдание, переходящее в истерику, оглашало перрон вокзала:
– Ай-ай-ай! Ох-хо-хо!.. Дочка моя… Женечка!..
– Сударыня, ради бога, успокойтесь! – говорил женщине тучный жандармский чин. – Вы объясните, что случилось? У вас, вы говорите, пропала дочь? Когда?..
– Сейчас… подъезжая… она была около меня. Я с ней сейчас говорила… вдруг хватилась – ее нет… За несколько минут… Ради всего святого, найдите мою дочь!
И женщина, давясь слезами, умоляюще протянула жандарму дрожащие руки.
– Сколько лет вашей дочери?
– Семь… семь лет моей ненаглядной Женечке.
– Она выходила куда-нибудь? Вы не заметили этого?
– Не знаю… я смотрела в окно.
К группе властей протиснулся высокий человек в черной шинели и фетровой шляпе.
– Да, я видел, что у этой женщины был ребенок. Прелестная белокурая девочка… – послышался его резкий голос. – Бедная женщина! Я видел, как она заботилась о своем ребенке, как она целовала его головку. Это ужасно!
В толпе раздались сочувственные возгласы:
– Бедная мать!
С