Бессердечный. Алёна Нова
и моё положение, наконец, дошло до меня, заставляя сопротивляться. Я начала отчаянно вырываться, и укусила захватчика за губу, но вместо того, чтобы разозлиться, он неверяще застыл, а после вообще расхохотался! Запрокинул голову, переживая этот приступ, и я на миг залюбовалась изгибом его мощной шеи. А ещё почему-то подумалось, что улыбается и, тем более, смеётся он катастрофически редко.
─ Даже сопротивляешься по-настоящему… ─ всё-таки улыбнулся он, а потом вновь зажал меня между стеной и собой, распяв мои руки по стене. ─ От тебя пахнет невинностью. Где они тебя только откопали?
Кто такие эти «они», и как потом их найти, чтобы отомстить, думать было некогда, да и губы, уже впечатавшиеся в ухо, очень отвлекали. Я хотела возразить, хотела сказать хоть-то, чтобы всё прекратить, пока оно не зашло слишком далеко, но тут моя шея подверглась укусу, который умело зализали, стоило мне взвыть от яркой вспышки удовольствия.
─ Отзывчивая Вишенка… ─ хрипел он, вдавливаясь собой, и давая лучше почувствовать, какой твёрдый, только этого мне было недостаточно, чтобы настолько рехнуться. ─ Не люблю пьющих женщин, но твой запах просто сводит с ума.
Коленка дёрнулась вверх, однако моё намерение разгадали раньше и не дали ударить по уязвимому месту. В секунду мужчина заблокировал мою неудачную попытку, ставя свою ногу промеж моих, и уже его демоново голое колено правило бал, вторгаясь в ничем незащищённую развилку.
─ Дикая какая, ─ прозвучало будто с одобрением, и спустя пару движений и моего сдавленного шипения, я поняла, какой влажной стала.
Под рёбрами начала закручиваться тугая спираль страха, смешанного с невозможным возбуждением, которого я не знала никогда, лаская себя, и это по-настоящему ошеломило.
Наверное, большую роль сыграл алкоголь.
Наверное, я была слишком раздавлена предстоящей свадьбой.
Наверное, мне стоило остановить его и объяснить, что я просто перепутала комнаты.
Наверное…
Но что-то внутри будто заставило заткнуться этот слабый голосок протеста.
«И плевать. В конце концов, мы точно больше не встретимся, а раз так, ни о чём не буду жалеть», ─ решила я, и поняла, что хочу хоть раз пойти наперекор отцу и сделать всё так, как сама того желала.
Незнакомец словно уловил мои эмоции, с утробным рыком врываясь в мой рот, как в крепость, сдавшую позиции, и этот поцелуй не имел ничего общего с предыдущим. В этом было нетерпение, голод и первобытное желание. Особенно сильно я это почувствовала, когда он сгрёб мои волосы, нещадно потянув их наверх, и открыл себе лучший доступ к шее, оставив на ней новый укус.
─ Покажи мне себя, ─ приказал он, чуть отстранившись.
Его глаза полыхали, в прямом смысле горя потусторонним, кровавым пламенем, и я, будто они заколдовали, потянулась к тонким бретелькам. Моё платье – то самое, из последней коллекции, которое я специально заказала к такому случаю, урвав буквально из чужих рук, не подразумевало белья, так что под ним я была совершенно голая. А ещё оно словно