Его Пленница. Мэри Джей
слегка в мрачных тонах, чтоб страх навивал лишь своим видом, как и я сам.
Нас встретил мой дворецкий, человек который заменял мне отца, который почти всегда отсутствовал в моей жизни, зарабатывая на нашу дорогую жизнь, рос я в роскоши, но семейного тепла мне не хватало, брал его у Александра, моего дворецкого, верного человека и просто дяди, так я его называл в детстве.
– Дмитрий Юрьевич, комната на втором этаже готова.
Любил я этого мужика, за исполнительность, без лишних слов.
Камилла, смотрела на Александра, тихо поздоровалась, и опустила глаза, она была воспитана, не знаю кем, уж точно не отцом, наверное, в кругах, которых вертелась, научилась. Александр одобрительно склонил голову и повел нас к комнате. Я выбрал эту комнату специально, здесь было одно маленькое окно, сбежать не вариант, но комната просторная, есть своя душевая, работать сможет, не спартанские условия.
– Спасибо, Александр, дальше я сам.
Когда мы остались в комнате одни, я осмотрел ее с ног до головы, она была довольно хрупкая, тоненькие пальчики, запястья, шея длинная, ушки маленькие, ступни тоже, совсем другая, как испуганная овечка, которая попала в логово волка. Она повернулась ко мне с вопросом в глазах, опять нету страха, не знаю, почему, но я хотел, чтоб она меня боялась, знала, кто я и знала свои границы, но вместо этого сучка подняла бровь и слегка смерила меня и интерьер комнаты. Молчала, ждала. У нее была интересная энергетика, которая не поддавалась никакому описанию…
– Это твоя комната на время, можешь устраиваться, отдохнуть на сегодня, завтра с утра шкуру с тебя спускать буду, в двойном окладе работать будешь, бунтарка, – заявил я, поправляя спину, этим показывая ей свое величие над ней, она была ниже на 2 головы.
Ничего не ответила, лишь губы сжала, после прикоснулась кончиками пальцев ко лбу и выдавила
– Ай!
От этого внутри что-то екнуло, я не любил насилие над женщинами, убить мужчину раз плюнуть, но вот женщин я не бил, и кровь на лбу мне тоже совсем не в радость.
– Фара вызвал доктора, он тебя осмотрит, без фокусов, усекла?
Я уже выходил, как услышал мне в след.
– Да, босс.
Закрыл за собой дверь, и отошел на безопасное расстояние, остановился, посмотрел назад, ее это “да, босс” звучало, как то по другому, ехидная стерва, я тебя еще покажу босса, поломаю к черту тебя и твой вздорный характер.
Василий Михалыч, наш семейный доктор, не задавал лишних вопросов, быстро осмотрел ромашку, сотрясения не обнаружил, лишь ушиб, приложил пластырь, велел отдыхать. Ромашечка вела себя спокойно, даже слишком, это спокойствие меня напрягало, проводив доктора, решил наведаться к ней, прощупать почву, понять, что она затеяла. Вошел в комнату, когда она вышла из душа, обернутая в полотенце, которое еле прикрывало ее киску, ноги длинные, кожа белая, на теле еще остались капли воды, волосы мокрые на плечах, слегка помахал головой, оттолкнул пошлые мысли на задний план.
– Что-то ты притихла, ромашка? – подошел я к ней и навис над головой
Взяв