Навсегда, твой Лукас. Гай Полиснер
мне, какие про нас ходили разговоры – про маму, меня и Джастина, – потому что мой папа умер, а мама всё время пропадала на работе, и мы с Джастином одни проводили много времени на игровой площадке или гоняя на скейтах по Главной улице. Обычно детей такого возраста родители не оставляют одних. То есть я-то был не один, потому что Джастин за мной присматривал – но не совсем всё время и иногда издалека, чтобы общаться со своими друзьями, поэтому я рано перестал чувствовать себя младенцем.
– Но это не со зла и не для того, чтобы просто посплетничать, – пояснила Джой. – Просто многие люди беспокоятся о тебе и твоём брате… потому что у вас нет отца, и вообще…
А потом, к концу моего третьего класса, мама стала встречаться с Рэндом, и поначалу он казался нам отличным парнем, так что у нас вроде как даже появился отец, и я думал, что люди перестанут наконец обсуждать нас. Но потом, когда он переехал к нам жить, стало ясно, что он крепко пьёт, и разговоров, наверное, стало ещё больше – все же знали, а то и своими ушами слышали, как мама с Рэндом скандалят. И хоть он и вёл себя иногда как придурок, но он умел быть и добрым, и весёлым, да и во многом помогал нам, так что, когда мама его выгнала, нам пришлось труднее, чем можно подумать со стороны.
– Но ты такой милый и совсем никакой не хулиган, – сказала мне Джой в то наше первое лето. Это было уже через несколько недель после окончания занятий, и мы подолгу играли вместе с ней возле качелей.
– А если я и то и другое? – спросил я, возможно желая показаться круче, чем был на самом деле.
Она пнула в мою сторону камешек.
– Тогда ты нравишься мне даже больше, – сказала она.
Сейчас я улыбаюсь, вспоминая об этом, пока запираю входную дверь и выхожу на улицу, под яркое солнце.
Когда становишься беднее, в этом есть и кое-что хорошее: тогда переселяешься ближе к городу, на самую окраину. Я пересекаю лужайку, прохожу мимо качелей, выхожу на Главную улицу и неспешно направляюсь в сторону «Пиццы Винсента».
3
Джой
Понятия не имею, почему мне вдруг пришло в голову это сделать. Но всё равно уже поздно. Что сделано, то сделано. Я достала конверт и вскрыла его. И сейчас прочту, что в нём написано.
Поехали.
Ничего страшного. Я не собираюсь ничего делать. Просто прочту, и всё.
Здесь деньгам не место,
Разговор про тесто.
В мире без дельфинов
Угадаешь имя.
P. S. Начнём с простого. Проще некуда.
Приступай:)
Найди столик с особенным Пи.
Ну вот. Я прочла.
Я смотрю на слова, выведенные его почерком, который я могла бы узнать где и когда угодно, – и да, мне больно. Словно кто-то стиснул мне рёбра и сдавил сердце. Но я всё-таки могу дышать, и это хороший признак.
Я подавлена. Но всё-таки не раздавлена.
Спасибо и на этом.
Первое время, довольно долго, когда я думала о том дне и о том, что тогда случилось, я начинала рыдать так сильно, что у меня сжимались