Ялиоль и озеро Лиммы. Евгений Вальс
лишь бы не расплакаться. Обида жгла горло, как дешёвое кабацкое пойло, и слёзы, которые она прятала так долго, рвались наружу.
– Тебе ведь не нужны ответы, – невозмутимо проговорил Талас. – Ты просто возмущена, поскольку твои познания ограниченны. Ты не хочешь впустить в голову мысль о том, что наша дочь не человек! Она пока не осознала важность собственной миссии – миссии воплощения живого света! Ялиоль выберет не любовь к человеку, а высшее предназначение!
– Кто обрёк её на это проклятие? Архис? Вы с Женевьевой?!
– Её выбрала Алория для великого предназначения.
– Ты о своей дочери говоришь!!!
Хельгу охватил такой гнев, что аж кулаки затряслись.
– Ты не поймёшь меня, – невозмутимо сказал Талас. – Уходи с миром.
Воительница замахнулась, но так и не ударила. Её лицо скривилось, и она бросила с ненавистью:
– Блаженных я не трогаю…
Талас осуждающе покачал головой, но ей не хотелось видеть его ни минуты. Хельга развернулась и направилась туда, где по улице, двигаясь в сторону центральной площади, шла толпа нарядно одетых горожан, шуршащих бамбуковыми погремушками.
– Великое предназначение?! – Хельга влилась в толпу и пошла вместе со всеми, даже не задумываясь об этом. – Наша дочь рождена, чтобы умереть ради ублюдков, что травили её всё детство?
Идущая рядом женщина недобро покосилась на рыжеволосую дылду, разговаривающую сама с собой, и отошла на шаг, но Хельге было плевать, и она продолжила возмущаться вслух:
– Я повидала этих людишек, да они и мизинца её не стоят! Почему она должна спасать этих жалких трайсов, если те молятся своим богам и знать не знают о жертве Ялиоль? Глупость какая, пускай их боги и спасают! Разве это не справедливо?! Это ведь в их интересах!
Гнев постепенно утих и сменился пробудившимся интересом к происходящему в столице. Гирлянды с развевающимися на них лентами украшали улицу, а доринфийцы бегали вокруг двигающихся вдоль дороги повозок, запряжённых снежными буйволами. Буйволы тянули за собой нарядные платформы, на которых возвышались деревянные купальни, наполненные водой. Они символизировали водную стихию богини, и в каждой такой купальне сидели люди, облачённые в костюмы морских обитателей. Размахивая руками, они хором пели:
Льётся, струится вода-воденица!
Нужно земле и живому напиться!
Неиссекаемым будет исток,
Если ты ценишь каждый глоток!
Выйдет сегодня к нам Мать всей воды,
Ей принесём мы любовь и дары.
Голос её водопадом, дождём
В капельке каждой мы слышим и ждём!
Брызгай, плескайся, и сам омывайся,
И от скверны скорей очищайся.
В тело с водою придёт обновленье,
В ней покаянье и в ней же прощенье.
А ещё они обливали всех водой, уже утратившей к началу шествия волшебные свойства. Дети визжали от радости, когда на них попадали прохладные брызги, но и в глазах взрослых можно было заметить не меньше радости.
И тут Хельга заметила кружаль, он стоял