Отрарский купец. Есенгали кебекбаевич Садырбаев
так ли все на самом деле?
Салим пригласил лекаря и других спутников присесть.
– Насколько опасна эта болезнь?
– Если это так, это очень страшная новость, – ответил тибетский монах. – От этой болезни нет снадобья. Как она распространяется, тоже не известно. Лучше бежать от нее.
Салим тяжело вздохнул и задумался: «Бежать… Но какой дорогой?»
– А если мы спрячемся в горах? – предложил Аяр.
Салим ничего не ответил на слова кадия и взглянул на писаря, ожидая его предложения.
– Когда я переписывал труды географов в Испиджабе, видел карту, где был нанесен северный маршрут, через Пестрые горы, через земли басмалов и карлуков, – тихо сказал Ибрагом.
Салим с интересом посмотрел на него и произнёс:
– Я слышал о меховом пути, это гибельная дорога!
– Господин, – прервал наступившее молчание монах Лу Шань. – Если подтвердится страшная весть, мы должны как можно скорее покинуть этот город! И предстоящая дорога, как бы не была она опасна, будет для нас спасением от надвигающейся опасности!
Салим встал, оглядел присутствующих, потом перевел взгляд на двор и решительно сказал:
– Да, мы должны возвращаться! Срочно надо найти проводника!
Лу Шань вызвался найти местного провожатого и уже хотел отправился на его поиски, но тут Салим вспомнил о его просьбе отправиться вместе с ними и остановил его:
– В дороге нам понадобиться лекарь. Ты можешь отправиться с нами, если еще не передумал.
Лу низко поклонился и радостно произнес:
– Благодарю, господин!
– И помни, что ты только лекарь, а не буддийский монах, – добавил Салим.
– Я все понимаю, уважаемый. Я не проповедник, а всего лишь лекарь, – согласился Лу Шань.
Салим расплатился с хозяином гостиного двора. Тот долго уверял, что волнения напрасны: если город закрыть, то можно долго пережидать любые напасти. Салим поблагодарил его за гостеприимство и еще больше убедился в том, что нельзя задерживаться в городе: неизвестно, сколько времени караван проведет здесь.
Тем временем вернулся Хасан, его трясло от волнения. Он поведал, что сведения о болезни точные и уже запрещены выезды по дороге в Турфан. Город готовится к закрыть ворота, все, кто хочет покинуть Дуньхуан, должны сделать это в течении трех дней.
Салим ходил между верблюдов. Он в волнении теребил их привязи, отчего медные колокольчики звонко гремели. Погонщики, слуги, Темир, Ибрагим и Аяр шли за ним, ожидая приказов.
– Поднимайте верблюдов! Мы выходим! – Салим решительно ударил хлыстом по задним ногам рядом сидящего драмадера.
Все пришло в движение, участники каравана занялись своими обязанностями. Прибежал монах Лу, ведя за руку местного тангутского подростка:
– Этот юноша уверяет, что не раз провожал путников к северному пути за озером Эби Нур.
Тангуткий проводник часто кивал головой и спрашивал, какую